— 566 —
должно быть запрещено, и тайная продажа должна быть караема. Я укажу вам, гг., и на другое положение. Ведь, если только мы примем редакцию судебной комиссии, отклонив редакцию нашей комиссии, то, поверьте, питейные заведения, которые в настоящее время называются казенными лавками и трактирами, останутся; только сменят вывески, и будет существовать та же самая тайная продажа крепких напитков по шинкам, как она есть теперь. Другое положение, гг., я хочу оттенить еще, почему комиссия по борьбе с пьянством берет все дела по надзору за тайной продажей у акцизного ведомства и передает все эти дела мировому судье с наблюдением за ними полиции. Ведь нам, гг., всем хорошо известно,—об этом было не мало говорено и здесь,—что ведь заведывание и преследование тайной продажи находились в руках всесильного Министра Финансов, и каков же был результатъ? Что же, сократилась тайная продажа спиртных напитковъ? Она развернулась до небывалых размеров; а почему? Да вот почему. Я имею письма, —могу назвать вам даже имена писавших (не буду говорить, от крестьян, священников, или учителей), я могу назвать вам бывших министров и лиц, пользующихся глубоким уважением в обществе, которые говорят, что составленные протоколы полиции на шинкарей отправляются к акцизному начальству и там лежат по несколько месяцев, а в это время те, на кого составляли протокол, торгуют безнаказанно; часто дела эти оканчиваются в кабинете управляющого; он определяет, был ли состав преступления, или его не было, и если он находит состав преступления, то, согласно существующим законам, он сам его карает денежным штрафом, не доходило мирового судьи. Такой порядок при настоящем деле нетерпим и более быть не может. Я укажу вам, гг., на следующее положение: разве Правительство не знало раньше, что шинки существуютъ? Если я не
- 507 -
ошибаюсь, г. Министр Финансов сказал нам, что он предложил циркуляром управляющим акцизными округами войти в переговоры с губернаторами о преследовании шинков. Но когда это было, гг? В 1910 г., в марте месяце; что же Правительство смотрело на это раньше? Ведь еще в 1907 г. кричали: «караул, Россию спаиваютъ!»—и что же?—Только в марте месяце 1910 г. удосужились вспомнить об этом и установить наблюдение за тайной продажей. Гг., на это дело равнодушно смотреть нельзя; если мы этого не исполним, это будет неразумно, и мы совершим великое преступление пред народом. Дальше, гг., я также не могу согласиться с предложением судебной комиссии о мерах наказания. Я приветствую желание комиссии наказывать более или менее строго за продажу спиртных напитков, но я не могу согласиться, когда комиссия говорит о втором случае преступления, что нужно карать следующими положениями: денежным взысканием от 30 р. до. 200 р. и тюремным заключением от двух недель до одного года. Вот, гг., эго—от двух недель до одного года—растяжимая резина, что это заключение: до одного года останется только написанным на бумаге. Такой закон, применяться не будет. Мы хорошо знаем, что все судьи, когда к ним приводят шинкаря или шинкарку, видя их плачевное состояние, материальную несостоятельность, часто карают их арестом на несколько дней или несколькими рублями штрафа *). Поэтому, с такой растяжимостью—от двух недель до года, эта статья не выдерживает критики, и специальная комиссия по
*) В „Голосе Вятка“ (25 января 1911 г. напечатано:
В течение 1910 года в городе Котельниче и уезде его полициею было обнаружено 168 случаев незаконной торговли вином. Протоколы об этом для привлечения виновных к ответственности передавались своевременно чинам акцизного надзора. В 1910 году в том же городе и уезде запившихся до смерти б-ыло 55 человек.
В одном городе Котельниче, при составлении протоколов о тайной торговле вином в течение 1910 года, отобрано полициею от нарушителей питейного устава около 500 экземпляров разной величины по-
