— 511 —
разных губерний неоднократно, как непосредственно, так и через своего главу духовенства Оренбургского муфтия, ходатайствовали перед местными губернаторами, Министрами Финансов и Внутренних Дел об избавлении их от винных и пивнных лавок; несмотря на все ходатайства мусульманского населения и муфтия о закрытии винных и пивных лавок, последния продолжают существовать в мусульмане ских селениях, губительно действуя на мусульман, которые, обращаясь к Правительству, не допускали мысли, чтобы оно, производя ныне винную торговлю» не обратило внимания на наносимый вред той части населения, для которой спиртные напитки воспрещены религий. Мы, подписавшиеся мусульмане разных местностей, во имя сохранения твердых устоев нашей религии, обращаемся с ходатайством к вам, избранники народа, за содействием вашим к закрытию винных и пивных лавок во всех мусульманских селениях, как противных и недопустимых правилами мусульманской религии». Масса здесь есть подписей лиц, известных в том крае. Это, гг., не частное письмо, это депеша от целого мусульманского народа Уфимской губ. И что же вы думаете, что здесь говорится? Они ходатайствовали как общество, ходатайствовали через главу своего духовенства, как через нашего все равно архиерея, через их муфтия, ходатайствовали у губернатора, у Министра Финансов, Министра Внутренних Дел, и все ходатайства, вопреки их религиозному учению, остались без уважения. Гг., мусульмане имели право протестовать против Правительства и они были бы правы, если бы этот протест выразили в более резкой форме, чем только одно заявление. Но это, гг., касается только России. Я не могу не указать на порядки финансового ведомства, на порядки, царящие вне пределов нашей коренной России, я хочу указать, каиеь наше Правительство относится к~ Финляндии, которую мы хотели бы приве*
— 512 —
сти себе в повиновение. Мы желаем, чтобы там был установлен более правильный порядок, как говорят, но вот что финляндцы по этому вопросу говорят (Читает): «В Финляндии открыта поголовная и всенародная борьба с потреблением спиртных напитков; их сейм принял закон, который творит, что отныне ни приготовлять, ни провозить, ни ввозить, ни торговать сииртными напитками, имеющими крепость, если не ошибусь, более 8°, нельзя». При чем эта страна, ведь, свободная и когда такой манифест вынес их сейм, то народ всретил его ликованием и была устроена иллюминация, не наша разбойничья «иллюминация», а в настоящем смысле, и ученики были отпущены из школ в этот день. И вот такой святой закон, полезный для народа, нашим Правительством не был утвержден. Чего просила Финляндия—прав каких нибудь больших против нас, или просила каких-либо ассигнований из государственного казначейства, или просила какой-нибудь себе свободы, от нас отделиться и отдаться какому-нибудь другому государству или, может быть, это закон против нравственности9 Финлядия только хотела пронести закон, который давал бы ей право жить трезвенно, и от этого было бы материальное обезпечение, была бы нравственность в высокой степени и было бы здоровье. И в таком законе отказали. Почему? Я вам отвечу письмом из Лозанны, сообщенным мне доктором Герко (Читает): «Г. депутат, блогодарю вас за документы, которые вы мне прислали, я их перевел, и они меня очень заинтересовали. Я постараюсь их огласить в нашей прессе, дабы сделать известным все, что делается против алкоголизма в России. Я позволяю себе обратиться к вам относительно вопроса, который специально касается Финляндии и косвенно России. Как вам известно, финляндский закон, которым запрещаются алкогольные напитки, еще не утвержден Государем. Меня извещают
