- 500 -
в домах, где хозяева шинкарят. Смоленская конси-стория в своем указе на имя священника поставила на вид приходскому совету, что он не в праве судить и делать постановление «по вопросам государственной важности» и критиковать действия Правительства, а самое постановление признала «насилиемъ», т. е. действием, противоречащим истинно-христианской свободе». Другими словами, священнику говорят: ты хочешь карать шинкарей, хочешь бороться, чтобы народ не спаивали, хочешь бороться с народным невежеством и темнотой, признавая, что пьянство есть главный результат всех этих несчастий народа. Не смей, не должен этого касаться, потому что это дело государства. Гг., да что это? Ведь надо только иметь богатырскую силу души и воли священника, чтобы делать это, потому что ему прямо говорят: не твое дело, руки прочь, не смей мешать опаивать русский народ. Делегаты на алкогольном съезде от Риги говорят (Читает): «Рижский народный дом общества трезвости «Аусеклисъ» 28 января 1906 г. был сожжен неизвестными злоумышленниками при весьма странных обстоятельствах. За день до сожжения эконом дома был предупрежден об этом местным полицейским надзирателемъ». Дом был сожжен, дом общества трезвости, дом трезвенников был сожжен неизвестными злоумышленниками, при чем полиция предупредила эконома, что он будет сожжен. Гг., что это? Дальше (Читает): «21 января был также сожжен по распоряжению генерал-маиора Орлова грандиозный дом Мюцуабенского безалкогольного общества. Надо добавить, что заслугой общества «Аусеклисъ» следует считать то, что во время движения 1905 г. у латышей явилась также и массовая борьба с пьянством; в городах рабочие поголовно отказались от алкоголя и штрафовали пьющих товарищей. Если бы совершилась воля латышей, то в 1905 г. в крае прекратилось бы существование питейных заве-
— 501 —
дений и употребление алкоголя. До этого не могли допустить местные дворяне — винокуры и кабатчики, а также администрация, как представительница Правительства, торгующого водкой». Но послушаем еще, гг., дальше, что говорит духовенство. Из резолюции смоленского епархиального съезда (Читает): «Духовенство бессильно бороться с народным пьянством, когда ни акцизное ведомство, ни местная полиция не принимают никаких мер к уничтожению тайной продажи. Съезд обращает внимание земской управы на колоссальные размеры шинкарства и просит ходатайствовать пред губернатором о преследовании шин-карства». Целый епархиальный съезд заявляет свой нужду в том, что с шинкарством никто не борется, ни акцизное ведомство, ни местная полиция, и все их такия заявления кладутся под сукно, и им не уделяется никакого внимания. Губернская администрация обращалась неоднократно к управлению акцизного округа с просьбой принять меры, чтобы водка не продавалась крестьянам в большом количестве и в мелких посулах. Ответ на это один: «в законе нет указаний, на основании которых можно бы-ло-бы ограничить продажу водки». Это, гг., сообщение из «Голоса Москвы». Здесь ясно говорится, что администрация, которая видит, что народ через пьянство развращается, что народ становится преступным, что народ становится неспособным к правильному труду, видит, что продажа через шинкарей приносит большой вред, а также и свободная продажа в неограниченном количестве, не принимает никаких мер, чтобы ограничить эту продажу; если бы ограничить продажу спиртных напитков в шинках, то этого не было бы. К администрации обращаются с просьбой: прекратите продажу большими партиями, а им говорят: в законе этого не содержится. Гг., да ведь есть другой закон, кроме бумажного, закон нравственности, закон совести, который говорит: все то,
