— 262 —
производятся всякия безобразия; там собираются поддонки общества. Я уверен, что 99 °о всех совершающихся в деревне преступлений вышли из шинков. Это нашествие на наш русский православный, честный люд, это—самое ужасное, это хуже нашествия татар и японцев. Правительство к этому относится снисходительно. И как оно относится, я хочу вам сейчас сказать. Я сошлюсь на материалы съезда. Г. Бородин доказывал: надзор за тайной продажей питей у Правительства был 48 °;о, а теперь 8°Ио. Значит Правительство сокращает ассигнование. Но это не важно. 'А вот, какое разлагающее влияние имеют шинки: предо мной лежит вырезка из газеты. И хотя времени у меня немного, но я должен буду вам ее прочесть. Тут приведены слова очевидца, который был в Пермской губ. Вот что он видел: «женщины зазывают к себе в шинок купить вино. Старуха пьяная говорит: «у меня дочь—девка хорошая, мягкая». Что же это, довели до того, что бабы спаивают народ ’и, как в городах приманивают кафе-шантаны, где с разрешения Правительства спаивается наше подрастающее поколение, так и здесь в деревнях прибегают к отвратительному средству—шинку. Это говорит газетная вырезка. Но вот предо мной лежит письмо прежняго видного государственного деятеля, и думаю, что он, вероятно, вер нется в будущем к деятельности. (Голос: кто это?). Разрешите мне его не называть. Он пишет: «весь ужас нашего края — это он пишет относительно Псковской губернии — это винные лавки. Почти в каждой деревне существует тайная продажа водки. За четверть водки против казенки берут 20 к. лишку; берут еще и за посуду. Даюгь водку без денепэ, дают в долг, под заклад вещей, а протоколы, составленные по горячим следам, оказываются безрезультатными. Свидетели, даже грамотные, когда доходит дело до дознаний, производимых акцизными
— 263 —
чиновниками, отказываются от своих показаний, ссылаются на безграмотность, говоря, что не знают, что . там написано в протоколе урядника, и выгораживают виновных в тайной продаже водки. Продают большею частью женщины; из соседней со мной деревни, бабы прямо зазывают прохожих одна перед другой наперерывъ». Гг., этому свидетельству нельзя не верить. Вы знаете, я думаю, сами, что это существует на местах. Дальше: «между составлением протокола чиновником полиции и приездом акцизного на расследование проходит несколько месяцев, протокол лежит без рассмотрения, а шинки существуютъ». Если бы акцизное ведомство и Правительство хотели бороться с шинками, неужели они не справились бы? Если бы они только захотели, то справились бы. Справились же со смутой, справились с разбоями, и если бы только они преследовали шинки, как недозволенные Правительством предприятия, то их и не было бы. Ведь, напр., не делают же фальшивых денег, потому что за это преследуют. За прокламации, за бомбы карают, а какая разница между шинками и бомбами. Разница только в том, что бомбами убивают служащих государству, а вином сами себя убивают. Министерство Финансов оправдывается, нам говоря, что у нас пьют немного, что будто бы заграницей пьют больше; но это оправдание не выдерживает никакой критики; Я не буду говорить о том, насколько богаты соседние народы, но хочу указать только на то, что у нас пьют на последнее. И вот вам результат: предо мной лежит справка, как торговала казенка за нынешний год. Напр., в Самарской губ. в марте месяце выпили 104.000 вед., а в октябре месяце
365.000 вед. Гг., чуть не в четыре раза больше. Вот вам где урожай, вот где Богом посланная блогодать народу за его труды. Все этим проклятым пойлом кабацким, все, что было надеждой у народа на урожай — ушло сюда. Гг., Министерство говорит, что
