— 232 -
крестьянский суд будет совсем упразднен. Если будет суд выборный, и если этот суд будет судить главным образом нас, крестьян, то нужно его так устроить, чтобы крестьяне имели в него доступ. Государственная Дума поважнее суда, однако, Государь Император нашел нужным, чтобы в Думе были непременно и крестьяне, а по тому законопроекту, который приняла судебная комиссия, все пути к мировому суду крестьянам строго заказаны; для того, чтобы выбираться в мировые судьи, нужно иметь такое количество земли, какого у крестьян нет. Выбирают в судьи земския собрания, а в них крестьян настолько мало, что серьезного значения голоса их иметь не могут. Правда, нам говорят, что земския собрания скоро будут преобразованы, но как именно, мы пока не знаем. Теперешния же земския собрания ни одного крестьянина в судьи не выберут, в этом мы вполне уверены. Но есть и еще один вопрос, еще более важный,— можно ли нам уничтожить наш крестьянский суд, существующий теперь для мелких крестьянских дел. Когда затевается какое-нибудь крупное преобразование, то всегда спрашивают мнения тех, кого оно касается; вот и теперь в Петербурге заседает особое совещание из местных людей, которые обсуждают относящиеся к ним вопросы местного самоуправления. Крестьян же никто не спрашивал о том, нужен ли им свой крестьянский суд или не нужен. Нам говорили в комиссии, что новый законъ—блогодеяние для крестьян, что этим законом создается суд, равный для всех, но не сочли нужным спросить блогодетельствуемых, хотят ли они таких блогодеяний, а что касается равенства, то какое же это раненство, когда крестьян судить будет суд выборный, а попасть в судьи крестьянину нельзя? Когда заодно с волостными судами захотели упразднить и суды станичные в войске Донском, то
— 233 —
военное ведомство заявило, что не может сказать ни да, ни нет, не спросив самих казаков. Казаков сочли необходимым спрашивать, почему же не спросят крестьянъ? Разве это справедливо? Мы хорошо сознаем все недостатки волостного суда и вовсе не собираемся защищать этот суд в том виде, как он есть, да и защищать' нечего, раз нам говорят, что скоро будет введена всесословная волость. Но в то же время нам в комиссии сообщали, как устроен местный суд в Балтийском крае и в Польше. Оказывается, что там судом ■этим все довольны и судит он очень хорошо. Оказывается, чтоб Польше низший судъ—тминный—для всех сословий и заседают в нем два крестьянина, а третий, председатель, обыкновенно, помещик, или крестьянин, если он образованный и имеет землю, и от такого суда ни помещикам, ни крестьянам притеснения нет. Когда мы спросили в комиссии, почему для польских, латышских и эстонских крестьян устроены такие хорошие суды, а для русских крестьян ничего не устроено, то Товарищ Министра Юстиции стал нам рассказывать, сколько трудов было положено, чтобы эти тминные и верхне-крестьян-ские суды устроить, чтобы написать для них такие законы, по которым крестьянам удобно было бы судиться —и мы увидели, что, действительно, для устройства этих польских и балтийских судов было положено много труда, оттого они и хороши, а для устройства русского крестьянского суда не считали нужным трудиться, оттого он и плох; ни законов для него нет, ни настоящого жалованья судьям не положено, платят имъ—смешно сказать —по 30—40 р. в год. Среди нас, крестьян, нет людей достаточно ученых, чтобы самим написать проект закона о местном суде—тот проект, который написали крестьянские депутаты, комиссия даже не пожелала обсуждать и, не передав даже в подкомиссию, прямо без
