— 230 —
гляди, я останусь дома, ты иди». Читая оба доклада сверху донизу, мы видим, что все проникнуто благими намерениями, но на самом деле права крестьян, дарованные Царем, в корне попираются. Если мы примем этот закон, предложенный комиссией, крестьяне ясно поймут, что это не для народа закон, а это новые места для 5.000 чиновников, которых посадят на шею народную. Ведь нельзя насиловать волю и права народа, которые дарованы Государем, освободившим крестьян от крепостной зависимости и давшим им право судить самих себя. Во первых, суд этот будет дорогой, дорогой не потому, что потребует расхода 13.000.000 р. но дорогой для народа потому, что судья будет жить не в волости, а где то в одной из волостей. Хотя и говорят, что он будет объезжать свой район, но мне представляется такая картина: приезжает крестьянин; судьи нетъ—он уехал по округу; нужно ждать его или же ехать обратно. В настоящее время самое главное это то, что крестьяне, судятся без помощи—не скажу какого племени, сами догадайтесь (Рукоплескание справа), а это будет поприщем для этого сословия, и потом ведь народный суд верит на совесть, это суд совести, и всякое преступление, какое ни случись, кре-стьянин-судья, возвращаясь домой с поля, чрез баб узнает, кто виновен, а судья новый будет основываться только исключительно на свидетельских показаниях. Для него важны и ценны свидетельския показания, а вы, гг., знаете, каковы теперь эти свидетельския показания. Судья будет руководствоваться писанным законом, а писаный закон говорит: если кто кого ударил и это кто видал, то надо бить и другого, чтобы не было свидетеля, и только побивши обоихъ—прав будешь. Это писанный закон. Такого закона, гг., народу не предлагайте. Дальше я вам уже говорил, что суд будет и дорог и далек: дорог, потому что он основан всецело на бумагах. В
— 231 —
волостной суд крестьянин является со своей обидой и вносит в книгу свой жалобу и затем без всяких прошений его вызывают на суд, а у нового судьи он обязан писать бумаги, прошения. Так как мы, гг., образования народу не дали, то много ли способных писать прошения? Значит надо обращаться к какому нибудь крючкотвору, который будет пить кровь народную, пользуясь его необразованностью. Также, гг., я не могу не высказать своего убеждения, что там, где судит одно лицо, может быть пристрастие и произвол. Страной в старину управляли чиновники, управлял каждым отделом министр. Государь увидел,—почему, я не скажу, но только он увидел,—что они не исполняют своего назначения, и призвал для управления страной, для рассмотрения смет и законов вас. Так будьте последовательны. Когда комиссия обсуждала этот закон, то об этом узнали крестьяне — члены Государственной Думы, и написали в эту комиссию заявление, под которым подписалось 45 членов. И что же? Заслушала комиссия это подписанное 45 членами-крестьянами заявление? Доложила ли она об этомъ? Мы в докладе ничего не видим, а вот письма земских начальников - они для них оказались более существенными, чем мнение крестьян. К докладу приложено заявление, подписанное членами Государственной Думы —крестьянами, находящимися в комиссии судебных реформ. Я считаю его необходимым огласить с трибуны. Оно очень характерно и очень верно. Написано оно оно не литературным языком, потому что крестьяне в литературе мало понимают, но оно весьма верно (Читает:) «Принятый комиссией по судебным реформам законопроект о реформе местного суда мы, нижеподписавшиеся, признаем неприемлемым, вредным для крестьян и несправедливым. По законопроекту предполагается, что все местные дела будут решать выборные мировые судьи, а наш теперешний волостной
