— 1 90 —
послушание школьников и дурачков достигло высшей черты. У наставников раздавлен пузырь с желчью; везде тщеславие размеров непомерных, аппетит зверский, неслыханный. Знаете ли, знаете ли, сколько мы однеми готовыми идейками возьмемъ? Я поехалъ— свирепствовал тезис Littrc, что преступление есть помешательство; приезжаю—уже преступление не помешательство, а именно здравый то смысл и есть, почти долг, по крайней мере блогородный протест. Ну как развитому убийце не убить, если ему денег надо! Но это лишь ягодки. Русский Бог уже спасовал пред «дешевкой». Народ пьян, матери пьяны, дети пьяны, церкви пусты, а на судах: «двести розог, или тащи ведро». О, дайте взрости поколению! Жаль только, что некогда жить, а то пусть бы они еще попьянее стали! Ах, как жаль, что нет пролетариевъ! Но будут, будут, к этому идет... Слушайте, я сам видел ребенка шести лет, который вел домой пьяную мать, а та его ругала скверными словами. Вы думаете я этому радъ? Когда в наши руки попадет, мы, пожалуй, и вылечим... если потребуется, мы на 40 лет в пустыню выгоним... Но одно или два поколения разврата теперь необходимо;разврата неслыханного, когда человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь—вот чего надо! А тут еще «свеженькой кровушки», чтобы попривык. Чего вы смеетесь? Я не противоречу. Я только филантропам и Шигалев-щине противоречу, а не себе. Я мошенник, а не социалист. Ха-ха-ха! Жаль только, что времени мало. Я Кармазинову обещал в мае начать, а к Покрову кончить. Скоро? Ха-ха-ха! Знаете ли, что я вам скажу, Ставрогин: в русском народе до сих пор не было цинизма, хоть он и ругалса скверными словами. Знаете ли, что этот раб крепостной больше себя уважал, чем Кармазинов себя? Его драли, а он своих богов отстоял, а Кармазинов не отстоялъ». Это, гг., говорит Достоевский. Не это ли мы переживаем
— 197 —
в настоящее время, не к этому ли привела нас эта система? (Голоса справа: верно). А вот еще укажу вам на одного современного, хотя полупризнанного, народного пастыря. Передо мной лежит письмо старообрядческого епископа Иннокентия Нижегородского и Костромского *). Вот что он мне пишет: «Пьянство есть орудие сатаны, которым он губит людей и душевно и телесно. Насколько я могу судить по своим наблюдениямъ—а я стой к народу близко»—гг., я хочу вам подчеркнуть,, что старообрядческий епископ выходит из народа, что он хорошо знает народную душу: старообрядческий епископ не назначается, а выбирается. (Розанов с места: верно, это не чиновник). И вот, что он говорит:—«Все зло и несчастие русского народа происходит от пьянства. Я удивляюсь, как находятся люди, именующие себя народными пре-ставителями и выдающие себя за умных и честных людей, которые не могут или не хотят понять той простой и очевидной истины, что никакие законы, никакия блогодеяния и мероприятия на пользу народа не достигнут своей цели, пока народ будет отравляться одуряющими ядами—спиртными напитками. Это такая бесспорная истина, что против нея может спорить или крайний невежа, или...» **)—я этого имени здесь не скажу— «жажду-
*) ^приведенные с трибуны начало и конец письма: „Уважаемый Михаил Дмитриевич. Если-бы я был членом Государств. Думы, то первым долгом непременно постарался бы поднять в ней вопрос о борьбе с пьянством. К удивлению и сожалению моему, ни в первой, ни во второй Думе вопрос этот никем поднят не был. Я полагал, что и в третьей Думе также не будет поднят этот вопрос. Но, к счастию, ошибся, вы подняли и проводите этот вопрос, не взирая ни на какия препятствия. Вы как будто учинили некоторого рода плагиат: вы как будто подслушали мои мысли о пьянстве, да и выдаете их в Думе за свои. До того мы с вами оказываемся единомысленными в этом деле. Это мне весьма приятно и радостно. Я готов подписаться под Вашими речами „обеими руками*. Да поможет Вам Господь Бог бороться с величайшим из зол, губящим человеческий род...
„Имя борцов с пьянством да будет блогословенно в род и в род, а всем прямым и косвенным защитникам пьянства история изречет свой суровый, но гправедливый суд: проклятие и анафему от ныне и до века. Епископ Иннокентий".
**) „Сознательный негодяй".
