— 137 —
Когда имеется достаточно условий для того, чтобы данное внушение получило отклик в умах людей, последнее воздействует на народные массы в том или другом направлении соответственно своему содержанию. Так как наши народные массы по своей неразвитости еще содержат немало грубых инстинктов и в то же время им доступно сознание высоконравственных начал, усваиваемых главным образом, блогодаря религип и воспитанию, в духе общей государственной идеи, то естественно, что путем внушения народные массы могут быть направляемъ!, как к самым безнравственным и жестоким поступкам, так и к великим историческим подвигам. Поэтому то и организованные толпы, как известно, нередко проявляют свой деятельность далеко несоответственно тем целям, во имя которых оне сформировались. Достаточно, чтобы кто-нибудь возбудил в толпе низменные инстинкты, и толпа, объединившаяся блогодаря возвышенным целям, становится в полном смысле слова зверем, жестокость которого может превзойти всякое вероятие.
Вообще известно, что возбужденная толпа способна на самые безчеловечные поступки, блогодаря именно тому, что на место здравой логики является автоматизм и импульсивность, как прямые следствия внушения. Современные нам жестокости американцев, расправляющихся по суду Линча с преступниками или только лицами, подозреваемыми в преступлении, служа позором для страны свободы, получают тем не менее объяснение в этой импульсивности толпы, которая не знает никакой пощады.
«Хотите вы типического примера преступлений толпы?» говорит Тард в одном из своих сочинений. «Революция Тэна дает нам таких примеров больше, чем нужно. В сентябре 1789 г. в Труа создается легенда, враждебная для мэра Гуеза: он скупщик, он хочет заставить народ есть сено. Гуез известен своей блоготворительностью. Он оказал большия услуги городу. Но что за важность! 9 сентября на трех возах мука оказалась дурной; народ стад собираться и кричать: «долой мэра!» «смерть мэру!». Гуеза при выходе из суда сшибают с ног, бьют ногами и кулаками и он умирает, пораженный ударом деревянного башмака в
— 138 —
голову. Одна женщина бросается на поваленного старика, топчет его лицо ногами и несколько раз вонзает ему ножницы в глаза. Его тащут с веревкой на шее к мосту, бросают в воду, затем вытаскивают и снова волочат по улицам, по лужам «с клочком сена во рту». После этого начались грабежи и разрушение домов, причем у одного нотариуса было похищено и распито более шестисот бутылок вина. В туже эпоху толпа поступила еще ужаснее в Кане: майор Бель-сонс был разорван на части подобно Лаперузу на островах Фиджи и одна женщина съела его сердце».
Иногда достаточно одного брошенного слова, одной мысли или даже одного мановения руки, чтобы толпа разразилась рефлективно жесточайшим злодеянием, пред которым бледнеют все ужасы грабителей.
Вспомните сцену из «Войны и Мира» на дворе князя Ро-стопчина, предавшого толпе для собственного спасения одного из заключенных, вспомните печальную смерть воспитанника Военно-Медицинской Академии врача Молчанова во время наших возмущений в последнюю холерную эпидемию!
Достаточно, чтобы во время страшных народных эпидемий проник слух об отравлении водных источников, чтобы исступленные толпы стали искать отравителей и смерть тем из несчастных, на которых падает в этом случае хотя бы тень подозрения. Так бывает не только в наших захолустьях, но и в таких центрах цивилизации, как Париж, где во времена холерных эпидемий буквально повторялись те-же самые события. По словам Жиске «один молодой человек, служащий в министерстве внутренних дел, был убит на улице Сен-Дени по одному подозрению в том, что он хотел бросить яд в чан одного торговца виномъ».
Достойно внимания, что подобные же действия толп повторяются с необычайной стереотипностью во все времена и в разных странах. «Римския толпы, обвиняющия христиан в поджогах Рима или в поражении, постигшем какой нибудь легион, и бросающия их на растерзание зверей, средневековые толпы, выставляющия против альбигойцев, против евреев, против какого-нибудь еретика нелепейшия обвинения, распространенность которых принимается за доказательство их