— 132 —
шаемости. По крайней мере к такому заключению нет достаточных оснований.
Но ограничение волевых движений по нашему мнению имеет значение в другом направлении. Оно позволяет сосредоточить все активное внимание на известном предмете. В этом отношении активное внимание, как волевой акт, стоит в обратном отношении к другим волевым или произвольным движениям. Когда производится ряд волевых движений, об активном внимании не может быть и речи. С ограничением или прекращением произвольных движений является возможность сосредоточивать активное внимание на том или другом предмете. Но такое сосредоточение активного внимания, как известно, легко ведет к его утомлению, а с этим вместе и наступает блогоприятная почва для внушаемости, т. е. для введения идей и чувствовании при отсутствии активного внимания в общую сферу сознания.
Когда мы хотим гипнотизировать, мы поступаем таким же точно образом. Первоначально мы ограничиваем произвольные движении, требуем, чтобы человек сидел спокойно и не говорил ни слова; затем мы требуем, чтобы он сосредоточил свое внимание на фиксируемом предмете, на глазах гипнотизатора, на идее о сне и пр.—все равно на чем бы то ни было, лишь бы это сосредоточение было возможно полным, что легко-достигается при ограничении произвольных движений. Но как всякий волевой акт, так и сосредоточение внимания не может быть продолжительным. Вскоре наступает утомление, внимание постепенно ослабевает, а вместе с ним исчезают все проявления личности.
Тоже происходит и в толпе. При ограничении произвольных движений все внимание устремляется на слова оратора, наступает та страшная гробовая тишина, которая страшит всякого наблюдателя, когда каждое слово ввучит в устах каждого из толпы, производя могучее влияние на его сознание. При этом внимание постепенно утомляется и наступает период, когда открывается обширное поле для внушения. Спокойная толпа становится толпой возбужденной и здесь достаточно бросить одно недостаточно взвешенное слово, чтобы оно сделалось искрой, приводящей к огромному пожару.
Этому блогоприятствует в особенности то обстоятельство,
— 133 —
что в возбужденной толпе имеются все условия, блогоприятствующия общему взаимовнушению, вследствие чего внушение, проникшее в сознание нескольких лиц, вскоре, блогодаря взаимовнушению, становится общим достоянием толпы.
Почему толпа движется, не зная препятствий, по одному мановению руки своего вожака, почему она издает одни и те-же клики, почему действует в одном направлении, как по команде?
Этот вопрос занимал умы многих авторов, вызывая довольно разноречивые ответы. Достаточно упомянуть здесь о работах Siglieli,Le Bon’a, Tarde’a, P. Janet и др. Некоторые признают даже существование как бы особой коллективной души. Но было бы излишне входить здесь в какия либо подробности но этому поводу. Достаточно заметить, что, как бы мы ни смотрели на вопросы, относящиеся до коллективной души и до особых «психических волнъ», распространяющихся на массу лиц одновременно и способных при известных условиях даже к обратному отражению, не может подлежать никакому сомнению, что в основе всего лежит могущественное действие в толпе взаимного внушения, которое возбуждает у отдельных членов толпы одни и те-же чувства, поддерживает одно и то-же настроение, укрепляет объединяющую их мысль и поднимает активность отдельных членов до необычайной степени.
Блогодаря этому взаимовнушению, отдельные лица как бы наэлектризовываются и те чувства, которые испытывают отдельные лица, наростают до необычайной степени напряжения, делая толпу существом могучим, сила которого ростет вместе с возвышением чувств отдельных ея членов. Только этим путем, путем взаимовнушения, находящого блогоприятную почву в общем состоянии народных масс, можно себе объяснить успех тех знаменательных исторических событий, когда нестройные толпы народа, воодушевленные одной общей идеей, заставляли уступать хорошо вооруженные и дисциплинированные войска, действовавшия без достаточного воодушевления 4)*
*) В позднейшее время вопрос этот служил предметом обсуж-