— 1544 —
шинки и при содействии полиции конфисковать найденное вино. При чем 2/3 стоимости конфискованного вина, а также половину штрафа выдавать открывателю, но если будет введена продажа только одной штуки вина в одне руки и притом обратно посуда будет принимать! не десятками, а только штука за штуку, то шинки сами сократятся. Ведь для того, чтобы запасти хотя бы ,0/40, надо обегать но крайней мере 5 лавок. Продавец, соблюдающий правила, может ошибиться и отпустить в день 2 штуки в одне руки, но в третий раз он уж заприметить лицо и не отпустит.
Правда, если провести все это в жизнь, то монополия не даст того дохода, какой дает сейчас, но недовыручка будет не так велика, как думают многие. Распивочная продажа дасть такой же доход, как и продажа в Ѵюо и о> но осли не сократится мелкое потребление вина, то сократятся растлевающие заразительные примеры и то безобразие, какое мы видим, когда у каждой винной лавки толпятся по несколько человек и распивают вино из горлышек; а тогда,—пришел в лавку, выпил и ступай на дело. Сокращенные расходы на розлив, отделку, упаковку и бой посуды тоже отчасти покроют недобор. Затем следовало бы уничтожить скидку, делаемую трактирщикам и ренсковым погребам. Пусть они торгуют по произвольным ценам, и если потребитель будет платить лишнее, то платить за удобства, какия предоставляют трактир и ренсковой погреб. Следовало бы также повысить бандероли на водочные изделия. Наконец, определяя цену стаканчика, емкостью в 1 20о, в 5 коп., цену за 1/40 назначить не менее 30 кои., без посуды, за Ѵ20 60 коп., за 1И4 3 руб.—Скажут, что это увеличение косвенных налогов, но этот налог на яд, а не На предмет первой необходимости. Налог для искоренения зла и безобразия. Теперь шинкари продают \/40 по 30 кои., и таким образом, налоп, этот уже платится, но не казне, а шинкарям.
Доклад уполномоченного на съезд Саратовским Губернским земством, Jfcudo'pa Евдокимовича Усачева.
М. Г.
25 лета тому назад, вступил я на арену общественной деятельности, состоя непрерывно гласным Саратовского Губернского земства от крестьян и веду с тех пор посильную борьбу с ужасным народным бичамъ—алкоголем.
Много невзгод и тяжелых мучительных дней приходилось переживать мне в течение этой продолжительной борьбы с пьянством.
И вот в настоящем докладе я считаю не лишним кратко познакомить собрание с тем, что было мной пережито в народной толпе, среди которой я живу, среди которой я родился и воспитался. Эти наблюдения, быть может, внесут известную ленту на великое дело, дело борьбы с величайшим злом — пьянством народным.
Видя, насколько ужасно это бедствие, я уже в 1891 г. обратился с докадом к Саратовскому Губернскому земству о том, чтобы оно обратилось к Правительству с просьбой о полном уничтожении торговли водкой в нашей Саратовской губернии. И Губернское Земское собрание постановило ходатайствовать перед Правительством о воспрещена во всей губернии винокурения и виноторговли. Но на эти пожелания, на эту, первую в России, раздавшуюся просьбу об искоренении народного горя, Правительство ответило отказом. Министром Финансов Вышнеград-ским было заявлено, что пойти навстречу этого желания земства Правительство ни в коем случае не может, опасаясь шин-карства.
Саратовское Губернское земство и не рассчитывало на то, что Правительство удовлетворите его ходатайство, но оно желало только вызвать интерес к этому почину у других земств и городских самоуправлений.
Итак, первый почин, первый голос общественной организации в губернии кроме крестьянства об искоренении ужасного государственного недуга не встретил сочувствия в Мин. Финансов. И горько, и обидно становится от того, что руководители судеб России не обращают внимания на ту язву, которая разъела народный организм, готовясь сокрушить его совсем. Прошло с тех нор 18 ‘лет, и что-же пришлось увидеть в нашем крае: 1) крестьяне, правда, пили и в то время, но не в такой мере, как теперь. В настоящее время пьянство приняло
98