— 1507 —
экономическим условиям страны,—безвыходно, тем не менее, нельзя не отметить того отрадного факта, на который указывают многие исследователи быта кустарей и фабричных, что кустари в общем пьянствуют меньше нежели фабричные рабочие. Этот знаменательный факт был отмечен еще 20 лет тому назад исследователями по кустарной промышленности,, как иностранными так и русскими. Г. Блоквист, в своем отчете по Ярославской губ. (помещенном в трудах Комиссии но куст. деятельности), говорить: „местные практикующие врачи определенно высказали мнение, что состояние здоровья ткачей настолько лучше здоровья фабричного люда, что никакого сравнения между ними нельзя провести. Кроме того, они удостоверяют, что у фабричных рабочих склонность к пьянству сильнее41.
Гласный от крестьян Миропольской волости Суджанского уезда заявил на земском собрании, что он, как житель г. Миро-полья, лично наблюдал за развитием деятельности кустарей и может . засвидетельствовать перед земским собранием, что некоторые из кустарей, отличавшиеся раньше нетрезвым образом жизни, за время работ в мастерской исправлялись и делались усердными рабочими \
Горячий спор о жизненности кустарного производства—этой отрасли народного труда—и о его конкурренции с фабричною— ведется давно; стойких защитников, как с той, так и другой стороны, насчитывается не мало. Но, если с экономической и социальной точки зрения можно еще спорить о превосходстве той или иной формы труда, то для нас здесь, с точки зрения народного здоровьяу не может быть и речи о том, какой из этих двух форм следует отдать предпочтение: тому ли труду, который производится в отравляющей, вредной для организма атмосфере, (как мы слышали здесь заявление одного из членов съезда о тех невыносимых тяжелых условиях работы, которые вынуждают рабочого прибегать к спиртным напиткам, чтобы облегчить физическия страдания)—или же к свободному, нормальному труду дома, у себя, нередко даже на открытом чистом воздухе. Несомненно, что этот последний труд дает более шансов и на трезвость, нежели фабричный с его извращенными спутниками,—плодами извращенной цивилизации и так называемой культуры.
Во избежание могущих возникнуть недоразумений считаю долгом оговориться в том смысле, что под кустарным трудом я разумею свободный, домашний труд, который крестьянин несет не по принуждению, как на фабрике, а в сьободное от главного—земледельческого—труда время, а не те извращения основ кустарного дела^ которые ведут к существованию мастерков, скупщиков и выростанию целой серии фабрикантиков,— этих вампиров,—высасывающих лучшие соки из кустарей, к которым вчера еще сами принадлежали. На огромную опасность
— 1508 —
и вред для кустарного дела еще в 1902 г. на кустарном съезде г. Штанге, здесь присутствующий, в блестящем докладе указал на тип этих фабрикантиков, кладущих в основу принцип той изнурительной системы, которая на Западе так справедливо названа потогонной системой. Г. Штанге блестяще доказал, что „задача поддержания кустарной промышленности с содействием мелкой предпринимательской промышленности ничего общого не имеет44.
Говоря о кустарях вообще, я буду с точки зрения занимающого нас вопроса останавливаться, главным образом, на женщине (или вернее на русской бабе) и на иодростающем молодом поколении лиц обоего пола.
Вот тут нам указывал один из вчерашних докладчиков, что „первое условие сокращения пьянства—есть увеличение народного блогосостояния44. Вполне присоединяясь к этому мнению, я позволю себе добавить „и поднятие человеческого достоинства в людях, предающихся этому пороку.
В самом деле, господа, возможна-ли какая-либо борьба для человека, находящогося по своим жизненным условиям в состоянии существа, потерявшого или теряющого всякое человеческое достоинство? Возможна ли для него (или для нея) мысль о школе, о церкви, о Боге, о труде, когда он унижен, раззорен, пьян и нищъ? Тот, кто воочию видел нужды народа, кто жил в наших центральных губерниях, хороню знает, что ни школа, ни церковь, ни даже количество надельной или купчей земли но в состоянии отрезвить крестьян от пьянства, в которое они часто впадают с отчаяния и вследствие раззоренности своего хозяйства.
Я могу привести вам несколько примеров. Работая над улучшением кустарного кружевного дела в течение 20-ти лет, мне не раз случалось видеть, что бабы не посылали детей в школу не потому, чтобы оне не понимали, или не хотели, знать преимуществ обучения детей в школе, а единственно потому, что дети их раздеты и разуты. Мне не один раз приходилось прибегать к введению при школах так называемых „казенных полушубков и валенок44, которыми ученики и ученицы могли-бы пользоваться по очереди.
Я знаю также много ‘случаев, когда мальчики перестают ходить в школу, грамоты единственно потому, что у них нет ни одежды, ни обуви. Я знаю также и такие случаи, когда ири всем желании пойти в церковь, приходится оставаться и лежат на нетопленной печи только потому, что иначе пришлось бы идти зимой 6—7 верст босиком.
Все это известно, все это давние старые факты, повторяющиеся из года в год. Но вот, что может быть не всем известно!— это то, что русская баба—эта по истинне многострадалица земли русской — только в редких случаях отказывается от зара-