Труды первого Всероссийского съезда по борьбе с пьянством, СПб.:1910

В начало   Другие форматы (PDF, DjVu)   <<<     Страница 910   >>>

  

— 910 —

Усиливающиеся неурожаи с обостряющимися их последствиями, несомненно, указывают, что здесь мы имеем дело не с какой-либо несчастной случайностью, а именно с очень тревожным признаком, явно свидетельствующим о расстройстве хозяйственного положения весьма значительной части земледельческого класса. И, конечно, в числе других причин этого явления алкоголь занимает первое место. Нам будут доказывать, что умеренное потребление алкоголя не вредно; „блогоразумно" выпивать - даже полезно, а потому наше требование об абсолютном воздержании—представляется утопией и несбыточной мечтой. На это мы отвечали и всегда будем отвечать: умеренность не свойственна русскому народу, каждая же капля алкоголя—безусловно вредна организму человека и постепенно подрывает его силы. Спрашиваем же своих противников: кто из них желает видеть нашу родину трезвой, здоровой и зажиточной. А так-ли это теперь? Пора же бросить все эти уловки и прямо смотреть на вопрос. Страна наша нуждается в сотнях миллионов рублей. Мы получаем теперь эти сотни миллионов, с русского народа, но в тоже время отравляем его. Дайте нам эти сотни миллионов из других источников и мы откажемся от питейного дохода, который действительно губит народ нравственно и экономически.

Нас крайне поражает, почему люди не хотят просто и трезво смотреть на вопрос.

И, так, мы полагаем, что все дело в сотнях миллионах.....

В поисках за этими миллионами и должна выразиться работа нашего финансового ведомства и народных представителей.

Теперь сотни миллионов получаются путем распределения в народном организме медленно, но сильно действующого яда, па душу надает около 21/* рублей. Чтобы уплатить этот налог население отравляется, теряет здоровье, теряет рабочие дни. Учесть невозможно чисто материальные потери, в народном хозяйстве, которые причиняет пьянство.

Следует найти иные источники и в этом главная суть вопроса.

Из статистических исследований, произведенных в Великобритании, оказывается, что в Ирландии тысяча человек земледельцев могут прокормить самих себя и 1.520 других потребителей; в Англии же тысяча человек могут прокормить 3.175 других людей. Стало быть, земледелие в Англии совершеннее, чем в Ирландии. Весь экономический прогресс состоит именно в том, что один человек может произвести больше предметов, чем необходимо для него самого. Чем больше ка-кой-нибудь рабочий может произвести одних продуктов, тем больше останется свободных людей для производства других, тем больше будет продуктов в обществе, т. е. тем больше будет богатства.

Россия одна из богатейших стран в мире, если даже принять в соображение те только продукты, которые она сама мо-

— 911 -

жег обрабатывать. Не говоря уж о хлебе и скотоводстве, пенька, лен, самый лучший в Европе; леса неистощимые при правильной эксплоатации; нефть, которой миллионы пудов пропадают часто непроизводительно; в скором будущем порядочный хлопок из Средней Азии и быть может шелк на Кавказе,— всех этих продуктов уже достаточно для наших покупок. Я не говорю уже о громадных наших ископаемых богатствах: уголь самого лучшого достоинства находится у нас на глубине 50 саж., тогда как в Англии он на глубине 500 саж.; железо есть у нас прекрасное. Эти материалы ждут только путей сообщения, приспособлений к нагрузке и выгрузке, дешевых фрахтов (которых легко достигнуть одной отменой несправедливых иривилегий каботажникам) и технического образования, чтобы мощной струею затопить иностранные рынки. С такими громадными богатствами, которые мы едва начали обработывать, можно закупать сколько угодно всяких фабричных изделий.

Но я должен прибавить, что при полном осуществлении нашей свободы, т. е. манифеста 17 октября—для России открылось бы еще широкое поле деятельности, почти непочатое до наших дней: нам не следовало бы отправлять за границу ни одного пуда зерна, льна и пеньки, а только муку, крупу, льняную и пеньковую пряжу, льняные и пеньковые материи. Блогодаря протекционизму, мы обрабатываем не те продукты, которые могли бы обходиться у нас дешевле, чем во всех других странах, и для которых никакая конкуренция не была бы нам страшна, а те, которым таможня покровительствует. Так, бросились у нас на обработку бумажных тканей только потому, что на провоз их наложена баснословная пошлина. Протекционизм не только тормозит развитие нашей промышленности, увеличивая ценность сырья и орудий труда, но еще сводит ее, так сказать, с пути истины. Если бы мы серьезно взялись за обработку местных продуктов, у нас хватило бы работы на много лет; у нас завелось бы фабрик гораздо более, чем теперь; но фабрик, стоящих на твердых основаниях, не боящихся никаких изменений тарифа, не осаждающих министерство финансов постоянными ходатайствами в ущерб потребителям.

Как видите, мм. гг., охранительная система является продуктом ^применения самых простых истин политической экономии; она держится только тем, что люди не дают себе труда анализировать явления купли и продажи или обмена товаровъ—и вот почему гг. протекционисты так не долюбливают политическую экономию, бросая ей постоянно укор в доктринерстве.

На деле однако политическая экономия именно стоит на почве реальной, конкретной, практической, тогда как гг. протекционисты пускаются в самые туманные и парадоксальные рассуждения; на деле все экономисты твердят одно, а у протекционистов постоянные противоречия. Так, нам говорили, что охранительная система необходима для развития фабричной промышленности, а „Московския Ведомости44 открыли недавно, что