— 407 —
в первое время». Цифры арестованных решительно ничего не доказывают, если вспомнить только, что за последния 20 лет потребление алкоголя увеличилось во Франции на 25% и что общая сумма налогов, поступающая в казну за абсент, ликеры и другия водочные изделия увеличились на %.
Наконец, достигают ли подобные меры цели? Раз навсегда нужно установить, что целесообразными следует признать только те меры, которые действуют на причины, вызывающия то или иное болезненное явление. Тюремное заключение или аресты совершенно не касаются тех жизненных условий, которые повинны в возникновении и развитии пьянства. Но зато хотя бы кратковременное содержание в тюрьме действует на человека деморализующим образом. Случайно напившийся, попавший под арест в компанию окончательно спившихся людей, выносит из своего заключения заразу, которая потом не оставляет его в течение всей его жизни. В этом кроется крупнейшая опасность карательных мер, принимаемых по отношению к пьяницам, с точки зрения интересов общественного здравоохранения. «Как показывает статистика иностранных государств,—говорит д-р Мендельсон,—в полицию нередко попадают люди, напившиеся впфр-вые, не знающие еще своей меры и не убедившиеся соответственным печальным опытом в последствиях появления на улице в «безобразно пьяном виде». Попав в участок, эти люди сближаются здесь с отъявленными и убежденными пьяницами и утром, протрезвившись, но чувствуя себя отвратительно после ужасно проведенной ночи, отправляются, по совету опытных товарищей по ночлегу, «опохмелиться». Начинается новая попойка, и таким-то путем случайно напившийся человек нередко становится настоящим алкоголиком и большей частью спивается окончательно. Как нам лично приходилось слышать от алкоголиков, позор первой ночевки в участке с пьяными до такой степени удручал их, что им было стыдно вернутся домой, и они отправлялись... в кабакъ».
До какой степени карательные меры против алкоголиков несправедливы и нецелесообразны, доказывает пример камер
— 408
для вытрезвления, существующих при наших полицейских участках. Блестящая и обстоятельная статья д-ра Мендельсона о камерах для вытрезвления пьяных в Петербурге приподымает завесу с того ужасного уголка, о существовании которого совершенно не подозревают столичные обыватели. Число лиц, попадающих в эти камеры, чрезвычайно велико. В 1904 году в камеры для вытрезвления попало в Петербурге 77901 человек, в 1905 г.—61535 чел., в 1906 г.—58452 чел., в 1907 г.—59744 чел. и в 1908 г.—64199. Это—люди, появившиеся в публичных местах в безобразно-пьяном виде, арестованные полицией и доставленные для вытрезвления.
Кары, которые ждут этих людей, до нельзя жестоки. Полицейский врач Нарвской части г. Петербурга покойный доктор Шрамченко весьма картинно описывает весь тот арсенал средств, который пускается в ход для вытрезвления и исправления пьяных.
«Самое большое число пьяных, доставленных для вытрезвления в часть, забирается на улицах, при чем отправляются в часть только те пьяные, которые падают и не могут или не желают итти, или же буйные, производящие безпорядок. Одним словом, полиция отправляет пьяных в часть по крайней необходимости. Только изредка пьяные доставляются из квартир, трактиров, портерных и т. п. или по случаю опьянения до безчувствия, или же вследствие буйства. Поднятый на улице пьяный, если может сидеть, усаживается на извозчика, рядом садится дворник, и таким образом пьяный доставляется в часть. Если же пьяный сидеть не может, то его усаживают в крайне неудобное положение в ногах пролетки или саней, дворник же садится на сиденье и поддерживает голову и верхнюю часть туловища. Буйных, сопротивляющихся итти в участок, берут под руки 2 дюжих дворника и, таким образом, ведут в участок; при этом зачастую приходится слышать жалобы на полученные пьяным колотушки. Поступивший в часть для вытрезвления раздевается, (рис. 56) на нем остаются только рубаха и подштанники; он записывается в книгу; цифра № пишется краской на рубахе, на спине пьяного, и затем он отводится