— 406 —
ского алкоголика—полнейший nonsens, безцельная жестокость, не имеющая даже подобия разумной меры борьбы с преступностью».
Проводятся ли последовательно в жизнь карательные меры? Далеко нетъ! Именно потому, что алкоголизм зиждется на определенной физиологической потребности народных масс, трудно во всей строгости придерживаться буквы закона и наказывать, совершенно отрешаясь при этом от господствующих воззрений, рассматривающих пьянство отнюдь не как преступление. Репрессии по отношению к алкоголикам сталкиваются с противодействием со стороны общества; такия меры не могут встретить поддержки и сочувствия со стороны населения, и соответственно этому энергия властей, исполнителей закона, постепенно падает. Так было, например, во Франции, где тотчас же после издания карательного закона 1873 года полиция обнаружила энергичную деятельность, и число лиц, арестованных за пьянство, достигло значительной цифры. Постепенно из года в год число арестуемых стало падать, хотя злоупотребление спиртными напитками нисколько не стало меньше. И такой сторонник карательных мер против пьяниц, как Клод, вынужден все же сознаться, что падение числа лиц, задержанных за пьянство, объясняется отнюдь не наступившим отрезвлением масс, а бездеятельностью органов исполнительной власти. «Высшие чины администрации из опасения лишиться своей популярности,—пишет Клод, — поручают преследование алкоголиков низшим полицейским агентам, а эти последние не в состоянии быть особенно строгими в борьбе с таким преступлением, в котором они сами нередко бывают виновны. В то время как тотчас после издания закона в 1875 году число арестованных за пьянство превысило 80.000 человек, оно упало уже в 1879 году на одну треть, а в наше время наполовину». «Падение числа арестованных,—предостерегает Клод,—вовсе не связано с уменьшением пьянства. Официальная статистика приписывает это падение бездействию и попустительству властей: закон не проводится уже с той энергией, в какой он проводился
— 407 —
в первое время». Цифры арестованных решительно ничего не доказывают, если вспомнить только, что за последния 20 лет потребление алкоголя увеличилось во Франции на 25% и что общая сумма налогов, поступающая в казну за абсент, ликеры и другия водочные изделия увеличились на %.
Наконец, достигают ли подобные меры цели? Раз навсегда нужно установить, что целесообразными следует признать только те меры, которые действуют на причины, вызывающия то или иное болезненное явление. Тюремное заключение или аресты совершенно не касаются тех жизненных условий, которые повинны в возникновении и развитии пьянства. Но зато хотя бы кратковременное содержание в тюрьме действует на человека деморализующим образом. Случайно напившийся, попавший под арест в компанию окончательно спившихся людей, выносит из своего заключения заразу, которая потом не оставляет его в течение всей его жизни. В этом кроется крупнейшая опасность карательных мер, принимаемых по отношению к пьяницам, с точки зрения интересов общественного здравоохранения. «Как показывает статистика иностранных государств,—говорит д-р Мендельсон,—в полицию нередко попадают люди, напившиеся впфр-вые, не знающие еще своей меры и не убедившиеся соответственным печальным опытом в последствиях появления на улице в «безобразно пьяном виде». Попав в участок, эти люди сближаются здесь с отъявленными и убежденными пьяницами и утром, протрезвившись, но чувствуя себя отвратительно после ужасно проведенной ночи, отправляются, по совету опытных товарищей по ночлегу, «опохмелиться». Начинается новая попойка, и таким-то путем случайно напившийся человек нередко становится настоящим алкоголиком и большей частью спивается окончательно. Как нам лично приходилось слышать от алкоголиков, позор первой ночевки в участке с пьяными до такой степени удручал их, что им было стыдно вернутся домой, и они отправлялись... в кабакъ».
До какой степени карательные меры против алкоголиков несправедливы и нецелесообразны, доказывает пример камер