— 398 —
при котором спиртные напитки играют роль питательных веществ. Мы не можем также согласиться с положением о существовании «обрядового» алкоголизма, при котором злоупотребление спиртными напитками основано на определенных обычаях, и люди пьют потому, что «полагается пить». Прежде всего алкоголь отнюдь не может быть отождествлен с продуктами питания. Алкоголь—вкусовое средство, ценное в силу тех свойств, которыми оно наделено от природы, давать человеку иллюзии, рисовать ему призрачный мир фантазии.
Вполне здоровый человек, пользующийся всеми благами культуры, совершенно не нуждается в искусственных возбудителях, в забвении, в самоодурманивании, в обмане. Если же буржуазные классы пьют за столом, пьют регулярно и пьют очень много, то это означает, что в условиях их жизни имеется нечто нездоровое, вызывающее в них неестественные потребности, И мы уже видели, что тот же порядок, который создаст неудовлетворенность в подчиненной массе, обусловливает жажду забвения среди господствующих классов. Правда, неудовлетворенность неудовлетворенности рознь, и алкоголизм масс выливается поэтому в другия формы, нежели «буржуазный алкоголизмъ». Но основная причина приверженности к алкоголю одна — недовольство существующим и необходимость увидеть мир хоть на момент в другом, более розовом свете,
Точно так же нет основания думать, что обрядовый алкоголизм не находит себе объяснения в условиях окружающей действительности, что между пьянством крестьян, приурочиваемым к определенным обрядам, и их жизненной обстановкой, нет никакой связи. Нет, если бы жизнь крестьянства была более нормальной, более здоровой, пьянство у них не имело бы места, невзирая ни на какие обряды и обычаи.
Нужно раз навсегда оставить мысль о том, будто алкоголизм является следствием злой личной воли людей, толкающей их к пороку. Алкоголизм — социальный недуг, и в каких бы слоях населения он ни появлялся, он всюду
— 399 —
имеет одне и те же причины. Основной момент, обусловливающий пьянство, это—неудовлетворенность жизнью, жажда призрачного счастья, когда жизнь не дает настоящого. И эта неудовлетворенность будет расти вместе с ростом культуры и заставит нас постоянно принимать меры против врага, угрожающого нашему блогосостоянию, нашей культуре, против алкоголя. Прав Вернер Зомбарт, когда он говорит, что «ускорение темпа жизни необходимо порождает более быстрое пресыщение, à вместе с ним создает потребность в смене качества возбудителей. В конце-концов, вся культурная жизнь охватывается лихорадкой, во всех сферах ея начинается неустанное метание». Усложнение жизни неизбежно создает нервных и расшатанных людей, нуждающихся в специальных возбудителях. «Параллельно с ростом капиталистической культуры, — говорит г. Первушин, — растет общая и индивидуальная неудовлетворенность, особенно резко проявляющаяся у чуткого интеллигента, независимо от его материального и социального положения. При таких условиях иллюзии и наркотики трудно устранимы из инвентаря жизни».
Наибольший интерес представляет, конечно, алкоголизм народных масс как потому, что в тисках его бессильно бьется огромное количество людей, так и потому, что на обездоленных, измученных материальными лишениями людей алкоголь производить особенно разрушительное действие. Нельзя сказать, что только одна неуверенность в завтрашнем дне заставляет рабочих тратить последния деньги на водку. Неуверенность—только одно из звеньев великой цепи, ведущей к алкоголизму. В такой же мере, как и неуверенность, влечет к прелестям спирта и то безнадежное положение, в котором находятся трудящиеся. Рабочий знает, что он навеки обречен на экономическое подчинение, что его скромность и бережливость, как бы велики оне ни были, не в состоянии вывести его из того безотрадного положения, в котором он находится, и эта безнадежность меньше всего располагает к трезвости, к воздержанию. К чему это? Зачем лишать себя тех, быть - может, и низменных наслаждений, которые дает алкоголь, когда жизнь совершенно