— 213 —
ших алкоголь, смертность потомства равнялось 61,20%, у получавших чистую воду 54,17%. Первые весили спустя три дня по рождении в среднем 79 грам. и прибывали в весе в течение первых 20 дней в среднем ежедневно по 7,13 грам.; вторые весили 87,9 грам., прибывая по 9,43 ежедневно. Среди опаивавшихся морских свинок смертность потомства было 36,7%, а среди получавших воду—21,74%.
Рис. 51. Ребенок шести лет с водянкой головного мозга.
К интересным выводам пришел д-р Бунге при Изучении вопроса о вскармливании детей материнской грудью. Он считался при этом с установленным фактом, что в настоящее время многия матери неспособны кормить детей. Не говоря уже о противоестественности искусственного вскармливания—ведь нельзя же, — говорит Бунге, — заменяти могучий инстинкт материнской любви аппаратом Сокслета, — но статистическими данными вполне точно установлено, что смертность среди детей, искусственно вскармли-
— 214 —
ваемых, не в пример выше, нежели у детей, взрощенных на материнском молоке. «Мы во всяком случае знаем,— говорит Бунге, — что в цивилизованном мире из года в год погибает сотни тысяч детей исключительно из-за того, что их пытались вскармливать коровьим молоком. Языческие народы древности допускали детоубийство, христианские народы современности медленной мучительной пыткой
Pue. 52. Больной тринадцати лет.
доводят своих детей до смерти». Искусственное вскармливание делает детей хилыми, мало устойчивыми в борьбе за жизнь. Эти черты передаются последующим поколениям, и, таким образом, искусственное вскармливание становится в ряду наиболее могучих факторов, способствующих вырождению.
Но Бунге приходит к заключению, что сама неспособность женщин к кормлению представляет собой признак вырождения, что эта неспособность передается по наследству следующим поколениям: Какия причины,—спрашивает Бунге,—