152
сиевало за ним: а козаки летели во всю прыть на конях и прямо поворотили к лесу. Разогнался на коне Андрий и чуть было уже не настигал Голокопытенка, как вдруг чья-то сильная рука ухватила за повод его коня. Оглянулся Андрий: перед ним Тарасъ! Затрясся он всем телом и вдруг стал бледен: так школьник, неосторожно задравший своего товарища и получивший за то от него удар линейкой по лбу, вспыхивает, как огонь, бешеный вскакивает с лавки и гонится за испуганным товарищем своим, готовый разорвать его на части, и вдруг наталкивается на входящого в класс учителя: вмиг притихает бешеный порыв, и упадает бессильная ярость. Подобно тому, в один миг пропал, как бы не бывал вовсе, гнев Андрия. И видел он перед собой одного только страшного отца.
«Ну, чтб ж теперь мы будем делать?» сказал Тарас, смотря прямо ему в очи. Но ничего не мог на то сказать Андрий и стоял, поту-пивши в землю очи.
«Чтб, сынку, помогли тебе твои ляхи?»
Андрий был безответен.
«Так продать? продать веру? продать своихъ? €той же, слезай с коня!»
Покорно, как ребенок, слез он с коня п остановился ни жив, ни мертв перед Тарасом.
153
«Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью!» сказал Тарас и, отстунивши шаг назад, снял с плеча ружье. Бледен, как полотно, был Андрий; видно было, как тихо шевелились уста его п как он произносил чье-то имя; но это не было имя отчизны, или матери, или братьевъ—это было имя прекрасной полячки. Тарас выстрелил.
Как хлебный колос, подрезанный серпом, как молодой барашек, почуявший под сердцем смертельное железо, повис он головой и повалился на траву, не сказавши ни одного слова.
Остановился сыноубийца и глядел долго на бездыханный труп. Он был и мертвый прекрасен: мужественное лицо его, недавно исполненное силы и непобедимого для жен очарованья, все еще выражало чудную красоту; черные брови, как траурный бархат, оттеняли его побледневшия черты. «Чем бы не козак былъ?» сказал Тарас: «и станом высокий, и чернобровый, и лицо как у дворянина, и рука была крепка в бою! Пропалъ! пропал бесславно, как подлая собака!»
«Батько, чтб ты сделалъ! Это ты убил его?» сказал подъехавший в это время Остап.
Тарас кивнул головой.
Пристально поглядел мертвому в очи Остап. Жалко ему стало брата, и проговорил он тут же: «Предадим же, батько, его честно земле, что-