132
И козаки все, сколько ни было их, брали: у кого был ковш, у кого черпак, которым поил коня, у кого рукавица, у кого шапка, а кто подставлял и так обе горсти. Всем им слуги Тарасовъ!, расхаживая промеж рядами, наливали из баклан и боченков. Но не приказал Тарас пить, пока не даст знака, чтобы выпить им всем разом. Видно было, что он хотел что-то сказать. Знал Тарас, что как ни сильно само но себе старое доброе вино и как ни способно оно укрепить дух человека, но если к нему да присоединится еще приличное слово, то вдвое крепче будет сила и вина, и духа.
«Я угощаю вас, паны братья! (так сказал Бульба) не в честь того, что вы сделали меня своим атаманом, как ни велика подобная честь, не в честь также прощанья с нашими товарищами: нет, в другое время прилично то и другое; не такая теиерь пред нами мппута. Пред нами дела великого поту, великой козац-кой доблести! Итак, выпьем, товарищи, разом выпьем наперед всего за святую православную веру: чтобы пришло наконец такое время, чтобы ио всему свету разошлась и везде была бы одна святая вера, и все, сколько ни есть басурманов, все бы сделались христианами! Да за одним уже разом выпьем и за Сечь, чтобы долго она стояла на погибель всему бусурманству, чтобы с каждым годом выходили из нея мо-
133
лодцы, один другого лучше, один другого краше. Да уже вместе выпьем и за нашу собственную славу, чтобы сказали внуки и сыны тех внуков, что были когда-то такие, которые не постыдили товарищества и не выдали своихъ! Так за веру, паны братове, за веру!»
«За веру!» зогомовелп все, стоявшие в ближних рядах, густыми голосами. «За веру!» подхватили дальние — и все, чтб ни было, и старое и молодое, выпило за веру.
«За Сечь!» сказал Тарас и высоко поднял над головой руку.
«За Сечь!» отдалось густо в передних рядах. «За Сечь!» сказали тихо старые, моргнувипи седым усом; и, встрепенувшись, как молодые соколы, повторили молодые: «за Сечь!» И слышало далече поле, как поминали козаки свой Сечь.
«Теперь последний глоток, товарищи, за славу и всех христиан, какие живут на свете!»
И все козаки, до последняго, выпили последний глоток за славу и всех христиан, какие ни есть на свете. И долго еще повторялось по всем рядам промеж всеми куренямп: «За всех христиан, какие ни есть па свете!»
Уже пусто было в ковшах, а все еще стояли козаки, поднявши руки: хоть весело глядели очи их всех, просиявшия вином, но сильно задумались они. Не о корысти п военном ирибытке те-