124
давно состарелся п не бывал иш в каких походах; не любил тоже и советов давать никому, а любил старый вечно лежать на боку у козацких кругов, слушая рассказы про всякие бывалые случаи п козацкие походы. Никогда не вмешивался он в их речи, а все только слушал да прижимал пальцем золу в своей коротенькой трубке, которой не выпускал изо рта, и долго сидел он потом, прижмурив слегка очи, и не знали козаки, спал ли он, или все еще слушал. Все походы оставался он дома; но сей раз разобрало старого. Махнул рукой но-козацки и сказал: «А не куды пошло! Пойду и я: может, в чем-нпбудь буду пригоден козачеству!» Все козаки притихли, когда выступил он теперь перед собрание, ибо давно не слышали от него никакого слова. Всякий хотел знать, что скажет Бовдюг.
«Пришла очередь и мне сказать слово, паны братья!» так он начал. «Послушайте, дети, старого. Мудро сказал кошевой; и, как голова козацкого войска, обязанный приберегать его и иещись о войсковом скарбе, мудрее ничего он не мог сказать. Вот что! Это пусть будет первая моя речь! А теперь послушайте, что скажет моя другая речь. А вот чтб скажет моя другая речь: большую правду сказал и Тарас полковник, дай Бог ему побольше веку, и чтоб таких полковников было побольше на Украйне!
125
Первый долг и первая честь козака есть соблюсти товарищество. Сколько ни живу я на веку, не слышал я, паны братья, чтобы козак покинул где, или продал как-нпбудь своего товарища. И те, и другие нам товарищи — меньше их или больше, все равно, все товарищи, все нам дороги. Так вот какая моя речь: те, которым милы захваченные татарами, пусть отправляются за татарами, а которым милы поясненные ляхамп и которым не хочется оставлять правого дела, пусть остаются. Кошевой по долгу пойдет с одной половиной за татарами, а другая половина выберет себе наказного атамапа. А наганным атаманом, коли хотите послушать белой головы, не пригоже быть никому другому, как только одному Тарасу Бульбе. Нет из нас никого равного ему в доблести».
Так сказал Бовдюг и затих; и обрадовались все козаки, что навел их таким образом на ум старый. Все вскинули вверх шапки и закричали: «Спасибо тебе, батько! Молчал, молчал, долго молчал, да вот наконец и сказал: не даром говорил, когда собирался в поход, что будет пригоден козачеству: так и сделалось».
«Что, согласны вы на то?» спросил кошевой.
«Все согласны!» закричали козаки.
«Стало-быть, раде конецъ?»
«Конец раде!» кричали козаки.