— 774 —
4. Некоторые данные по делу о продаже спиртных напитков в банях моего отца.
Об этом деле проще всего, конечно, было бы совершенно ничего не говорить, ибо люди, его создавшие, в данном случае заслуживали и заслуживают лишь молчаливого презрения. Этим я руководствовался даже в то время, когда русская печать и русское общество беззастенчиво трепали мое имя, а многочисленные враги моих идей злорадно потирали руки, думая, что я сложу оружие и умолкну. Они забыли, что их средства и цели, как и они сами, слишком жалки для того, чтобы заставить меня позабыть мой долг перед родиной. Я не умолк и никогда не умолкну. Здесь-же останавливаюсь на этом грязном деле только для того, чтобы показать друзьям и единомышленникам своим, на что способны наши недруги.
Не прибавляя ничего от себя для освещения всей этой провокаторской и низкой истории, ограничиваюсь перепечаткой двух статей, в достаточной мере говорящих, кем и для какой цели симулировало^ это позорное дело.
I.
«Биржевые Ведомости», М 10533. С.-Петербург, 3 июня
1908 г.
Интрига против Челышова.—Читателям несомненно памятны много нашумевшия разоблачения, сделанные органом самарских октябристов „Голосом Самары" относительно -депутата М. Д. Челышова.
Поборник,—можно сказать, апостол, трезвости,—он был обвинен, вернее, в глазах всей России уличен в том, что в личной своей жизни, в полную противоположность собственной проповеди, он вовсе не враг алкоголизма.
Более того, если верить „Голосу Самары", Челышов лично поощрял не только алкоголизм, если это сулило выгоду самому депутату, но даже и грубый разврат.
Репутации у нас создаются очень быстро, а рушатся еще быстрее: вчерашний почетный деятель, видный думский оратор Челышов сегодня становится Тартюфом, человеком, требующим трезвости для России и насаждающим пьянство и проституцию в собственных банях.
Как всегда у нас опять-таки бывает, не только об-
- 775 —
щество, но даже законодательная палата смешала идею с человеком, принцип с личностью. „Голос Самары" хотел дискредитировать Челышова, но фактически нанес удар не столько ему, сколько великой, спасательной идее трезвости. А между тем, если бы все разоблачения „Голоса Самары" заключали в себе одну истину, если бы Челышов, действительно, был лицемером, то и в этом случае его проповедь нисколько не теряла бы своей силы. Мы имели бы лишь одно из доказательств двойственности и Испорченности человеческой натуры,—не более! Но ратовать за отрезвление страны все-таки следовало не менее горячо и стойко, чем до изобличения Челышова.
То внимание, которым прежде Дума дарила Челышова, миновало. Его последния выступления в Думе побуждали большинство покидать зал. Слышались хихиканья и возгласы: „а бани?".
Счастливый случай позволяет нам, опираясь на неоспоримые документы, выяснить сложную подкладку интриги, которая велась против Челышова, и доказать, что обвинение, возведенное против него, построено на песке.
Исполняя свой общественный долг, мы делаем это с тем большим удовольствием, что совсем не принадлежим к числу политических единомышленников и друзей депутата Челышова. Способствовать торжеству истины должны все люди без различия убеждений.
Полицейский протокол о пьянстве и разврате в самарских банях Челышова был составлен 18-го марта 1908 года помощником пристава 3-го участка г. Самары Ба-линым. В качестве свидетелей на этом документе расписались кр. А. А. Митяев, кр. Алексей Андреев Коновалов, Емельян Кузнецов, проститутка Дедова, кр-нка Е. Рыбкина.
За неграмотных женщин и за себя расписался крестьянин Иван Федоров Бгашев.
Далее следуют подписи—кр-н Куликова, Чижова и Власова.
Протокол был составлен 18-го марта вечером, 20-го марта было произведено дополнительное дознание, а 23-го он был полностью напечатан в „Голосе Самары".
22-го же марта известным самарским пивоваром, миллионером, купцом фон-Вакано был подписан следующий любопытный документ, факсимиле которого мы воспроизводим:
