— 105 —
нить Его от всяких бед и измены. Он называет свой общину Божьим полком, в котором сам состоит предводителем, «начальником дистанции» и воином, которому по гроб нет отставки; цель этого полка—охранять особу Государя и блюсти чистоту нравов. Для образования членов полка В. основывает учебное заведение, в котором преподавалась священная наука «Гирфанъ». Между тем идеи о своей высшей власти, высшем назначении и наконец о несправедливых преследованиях начинают прогрессировать. В. стал окончательно выше всех людей, он подчиняется только Богу и Государю, все же остальные не имеют никакой власти, никакого права над ним. В этой мысли его повидимому утверждали галлюцинации зрения и слуха. Так в сцене у X. является белый старик, неизвестно как попавший в кабинет, и одним мановением головы освобождает его. К нему по ночам являются татары, срывают двери и окна, но вреда никогда не могут нанести. Все несчастья только утверждали В. в правоте его и несомненности его высокого назначения; он всецело отдался своим мистическим грезам, за пределами которых для него ничего не существовало».
В какой степени учение параноика Ваисова было воспринято его учениками путем прямого внушения и упрочилось в их умах во всей его полноте, показывает следующий случай:
«Шестеро татар, арестованных в 1885 году вместе с В-м за вооруженное сопротивление при описи дома В., на следствии показали, что сопротивлялись «по закону и в силу закона, по повелению Бога—Царя и по приказанию духовного отца В.; они защищали молитвенный дом отца В., шли на защиту единодушно, так как у них одно тело и одна душа, что делает один, то делают и все. Все подписались под протоколом следующим образом: «проклятие Божие нечестивому народу (3 раза), аминь. Мы, Божьяго полка страдающий, захваченный последователь пророка Авраама, такой-то. Все обвиняемые отказались принять обвинительный акт в силу того, что в нем они названы были крестьянами, а не староверами мусульманами; на суде отказались от защитника, так как у них один защитник духовный отец В* Это порази-
— 106
тельное единодушие и фанатическое следование словам В-ва заставляло пренебрегать всех последователей В-ва всеми наказаниями и лишениями».
Один из ревностных последователей Ваисова И-в, во время ареста проявил резкое сопротивление властям. «При вручении И-ву, как обвиняемому, повестки в суд, последний заявил, что ее не примет, так как в ней написано «крестьянинъ», а он не крестьянин, но духовный сын В-ва. На суде на все вопросы председателя И-в отвечал с криком: «никак меня не зовут, какой я подсудимый, не признаю ваш суд, знать никого не хочу, антихриста, проклятые, ана-фемы. Государь пусть меня судит, верховный суд, Великий Государь и Оттоманская Порта, в Иерусалиме буду судиться». Будучи отправлен на испытание в Казанскую Окружную ле-чебницу, он был выпущен, как неисправимый фанатик, раз навсегда подчинившийся известному авторитету и вне его не желающий ничего ни видеть, ни слышать».
Хотя И-в признавал Ваисова, как и все его последователи, за великого дервиша-праведника и мученика и подобно ему не признавал себя «крестьяниномъ» на том же основании, как и сам Ваисов, т. е. в виду отсутствия у него креста, и также не снимал шапки в присутственных местах, расставаясь с ней только на время сна, И-в к сожалению не был признан врачами больным т. наз. индуцированным помешательством.
В Судебной Палате, где экспертами были вызваны я и Я. Ботвин, бывший в то время директором лечебницы, повторились в сущности теже сцены брани но отношению к суду и крайняго раздражения при расспросах и требовании снять шапку, доходящого до степени умоисступления, сопровождавшогося резким приливом к лицу, общим дрожанием тела и безпрестанными неистовыми криками, вследствие чего И-в был выведен из залы заседания. К сожалению и здесь директором лечебницы И-в был признан душевно здоровым лицом, тогда как мной было дано мнение в пользу существования у И-ва душевного расстройства и, я думаю, к тому имелось более, чем достаточное количество фактических данных.