— 1295 —
У мужчин. У женщин,
Наследственность общая . 1546 чел. 89,2°/о *) 143 чел. 84,6°/о и).
^ алкогольная . .1163 „ 67,1 „ 106 „ 62,7 „
нервно-психич. . 90 5,2 „ 11 „ 6,5 „ смешанная. . . 293 16,9 „ 26 „ 15,4 „
- То-есть, как видим, мужчины обладают несколько большим наследственным расположением (89,2°/о), чем женщины (84,6°/о), при этом разница идет почти исключительно насчет алкогольной наследственности (67,1 °/о у мужчин против 62,7°/о у женщин), нервно-психическая-же у женщин даже несколько больше, чем у мужчин (6,5°/о против 5,2°/о). Возможно, что такая разница в наследственном расположении мужчин и женщин объясняется просто сравнительной малочисленностью в моих наблюдениях женского элемента, по сравнению с мужским, но возможно также допустить и то, что женщины, находясь в сравнительно более тяжелых правовых и социаль-но-экономических условиях, чем мужчины, чаще последних делаются алкоголиками без соответствующого наследственного расположения, пода» влиянием исключительно внешних условий.
Переходя затем к выяснению роли наследственности у различных категорий алкоголиков, я получил следующие реву льтаты:
Наследственность общая.
Без нас наследственным следствфн- Неиз-
расноложением. ного распо- вестно.
ложения.
Случайные пьяницы . . 62 чел.—69,7% а) 27 чел. 4 чел.
Привычные „ . . 1.012 —88,3 „ 135 „ 44 „
Запойные „ . . 381 „ —91,6 „ 35 „ 14
Смешанные „ . . 234 —93,2 „ 17 „ ИО
Итого . . 1.689 чел. 213 чел. 72 чел,
Т. е., как видим, наибольшим наследственным расположением обладают запойные пьяницы (91,6%) и близкие к ним смешанные (93,2%), затем идут привычные (88,3%) иу наконец, на последнем месте стоят случайные (69,7%). Отсюда, естественно, вытекает тот вывод, что запойное пьянство нужно признать наиболее тяжелой формой в смысле психопатологическом. Такое соображение подтверждается и клиническими наблю-
1) Процентное отношение взято к общему числу лиц соответствующого пола, исключая тех, наследственность которых осталась неизвестной. Таких лиц среди мужчин оказалось 65, среди женщинъ—7.
2) Процентное отношение вэято к общему числу лиц соответствующей категории, исключая тех случаев, где наследственность осталась неизвестной.
— 1996 —
дениями: известно, напр., что у этого рода. алкоголиков мы очень часто находим целый ряд сопутствующих явлений, указывающих на глубоко-дегенеративный склад их личности, как-то: неуравновешенность, резкие переходы в настроении, нравственные дефекты, наклонность к психическим заболеваниям, разного рода физические признаки вырождения, и пр.
Любопытно еще то, что запойное пьянство, как болезнь Sui generis, невидимому, наклонно даже непосредственно передаваться, как хакОвое, от предков потомству. Так, по моим данным, чирйио лиц, имевших запойных родственников по восходящей линии составляет:
среди случайн. пьяниц 3 чел. (из 62), т. е. 4,8%
„ привычн. 145 „ („1.012) и 14,3 „
„ запойных „ 106 „ („ 381) „ 27,8 „
., емешан. 50 „ („ 234) „ 21,4 „
Общого числа лиц соотв.
категории, пблад. общею наедедств.
Т. е., наибольшее число лиц. имеющих запойных родственников, встречается среди запойных пьяниц и, близких к ним, смешанных, — иными словами, запойные пьяницы склонны порождать себе подобных, т, е. запойных же. Такая картина еще более подтверждает высказанное мной соображение о пьянстве, как о болезни, которая подчинена общим законам наследственности.
Резюмируя все доселе сказанное, я прихожу к тому заключению, что наследственность играет громадную роль в развитии пьянства. Огромное большинство алкоголиков, а именно 88,8%, имеют пьяниц или нервно-психических больных среди своих ближайших родственников. Такая цифра нвляется, невидимому, минимальным показателем наследственного расположения пьяниц: в действительности, она, несомненно, гораздо больше, так так: 1) как я уже заметил, я исключил из своего подсчета родственников по одной родословной линии, т. е. братьев и сестер (если прибавить сюда и последних, то, по моим вычислениям, цифра эта увеличится до 91,7%; 2) я совершенно не касался в своих исследованиях двоюродных и троюродных родственников; 3) выведенная мной цифра представляется ниже действительной уже потому, что некоторые из моих пациентов, несомненно, давали неполные сведения о своих родственниках, отчасти, неумышленно (по забывчивости), отчасти умышленно (из желания скрыть болезнь близких родных), и, наконец, 4) возможно допустить, что и я сам был не всегда аккуратен я настойчив в своих опросах и кое-что (конечно, неумышленно) не заносил в протокол. Если принять в© внимание все эти обстоятельства, то, несомненно, нужно придти к предположению, что указанный мной процент наследственного расположения алкоголиков должен быть, в действительности, значительно увеличен. Страшно сказать, но нет нечего невероятного, если я замечу, что этот процент должен недалеко отстоять от 100.