— 139 —
жительным, нетерпеливым. Дети становятся заносчивы, непослушны, капризны, дерзки, а затемъ—рассеяны, угрюмы, сонны, молчаливы. «Легко представить себе, говорит Kende, насколько резче и вреднее действует привычное употребление алкоголя на нежную нервную систему у детей, если даже умеренные однократные приемы вина так ослабляют умственные и духовные силы ихъ». Исследования, произведенные по предложению Ваугса 368)? учительским персоналом для выяснения зависимости между употреблением алкоголя и работоспособностью школьников в Вене дали следующие результаты, Всего исследованных 591 человек. На 100 детей совершенно не пившие имели очень хорошую отметку в 45 случаях, удовлетворительную—в 48; получающие алкоголь в исключительных случаяхъ—35 и 56; получающие регулярно один раз в день—27 и 59; получающие два раза в день—20 и 55 и получающие 3 раза в день очень хороших отметок совсем не имели, удовлетворительных 33 и неудовлетворительныхъ—67.
Это одинаково относительно и мальчиков, и девочек. Но отзывам учителей Бонской школы дети, получающие по утрам красное или токайское вино в первые часы занятий являлись в классе лишь мешающим балластом.
Глубокия функциональные и анатомопатологическия изменения нервной системы у детей и юношей под влиянием алкоголя наблюдались большим числом клиницистов и педиатров. Soltmann. высказывая мысль, что влияние даже малых доз алкоголя на центральную нервную систему у детей оценивается доселе слишком недостаточно, приводит случай Unterwood4a. Ребенок с 14-го дня жизни до 8 недель ежедневно подвергался судорожным припадкам, не уступающим никакому лечению. С удалением из прежняго жилища последовало быстрое прекращение припадков. Оказывается, что воздух жилища был постоянно пропитан винными парами, так как родители ребенка занимались дестилляцией спирта. Bourneville 369) подробно описал случай алкоголизма у 4-хълетняго мальчика, сопровождавшийся эпилепсией и слабоумием. Со стороны предков и родителей как по отцу, так и по матери—никаких указаний в смысле наследственности (ни нервных, ни душевных заболеваний, ни lues‘a, ни алкоголизма). Зачатие, беременность, роды— никаких уклонений от нормы не представляли.
Вскормлен ребенок грудью кормилицы. Первый зубъ—на 4-м месяце, ходить стал 8-ми месяцев, говорить начал рано: 2-х летъ—был развитой, ласковый мальчик, нервный, но конвульсий не было. Легкия явления рахитизма. Взятый родителями от кормилицы совершенно здоровым 3-х летний мальчик, прожив неделю дома, был отправлен к деду и бабке, где и оставался до 4-х лет. Здесь посетители трактира, содержавшогося дедом, часто давали тайком ребенку пить белое вино, которое ему очень
— 140 —
нравилось; затем он сам тайно от деда иногда спускался в погреб и там пил вино, так что несколько раз бывал пьян. Накануне дня первых судорожных припадков с потерей сознания, продолжавшихся в течение часа, ребенок был пьян настолько, что пришлось его уложить в кровать. После первого припадка — уже заметное ослабление умственных способностей. Через 2 недели—второй приступ судорог, длившийся % часа, через 6—третий. В июле, августе — судороги повторялись (первый припадок — в мае). В сентябре — не было, но к концу октября опять появились; мальчик перестал ходить; в декабре судороги приняли эпилептический характер, до 8 приступов в день, с преобладанием на левой стороне; появились головокружения, дрожание верхних конечностей при движениях, невнятная речь, отрывистыми словами; мальчик не мог выговорить целой фразы, отца и мать узнавал. С января—судороги каждые 2 недели, около 5 минут; 2—3 раза в день подергивания всего туловища. Так дело обстояло в течение 5 месяцев. Никаких явлений со стороны органов дыхания, ни лихорадки, ни сыпей не было. 12-го июня при поступлении в Bicetre обнаружились признаки дифтерита, от которого ребенок умер 4 дня спустя. При вскрытии—гиперемия и срощения durae et риае matris, уплотнение ткани мозжечка, лобная, задняя часть темянной и затылочная доля правого полушария давнее развиты, чем левого. Под микроскопомъ—расширение мозговых сосудов, разростание невроглии, дегенеративные процессы в нервных клетках особенно в пирамидальных; в клетках передних рогов спинного мозга набухание и гиалиновое перерождение. Сосуды мягкой мозговой оболочки резко расширены. В общем, явления менингоэнцефалита, захватывающия весь мозг, с преобладанием в затылочных и темянных долях. Изменение пирамидальных клеток сопровождалось параллельно развитием интерестициального процесса. Препараты были показаны в Анатомическом обществе вместе с фотографией ребенка и муляжем его головы. Bourneville считает в данном случае стоящей вне всякого сомнения алкогольную интоксикацию, ибо при отсутствии каких либо указаний в смысле наследственности ребенок до 3-хълетняго возраста развивался вполне правильно. После же года пребывания учдеда—трактирщика появились тяжелые припадки вследствие повторных употреблений вина. Характер и развитие явлений вполне соответствуют, по автору, картине хронического алкоголизма. Первый приступ судорогъ—на следующий день после опьянения. Bourneville обращает особенное внимание на то, что раз появившиеся симптомы не регрегрессировали уже,хотявлияние алкоголя было устранено вскоре после первых конвульсий. Таковую особенность автор ставит в связь с нежностью и чувствительностью развивающогося мозга, в котором алкоголь быстро вызвал глубокия, непоправимые