Русский Врач, 1912, № 20. И. П. Павлов: Экспер. Институт для укрепления господства алкоголя. 701
Вес мужчины средняго роста и полноты—80 клгрм. След., его ежедневная безвредная доля алкоголя, по записке,—80 грм., или, принимая во внимание уд. вес, 100 к. стм. чистого алкоголя, что в виде 40°-ной водки составит чайный стакан (250 к. стм.), а в виде 9°-ного вина—1100 к. стм. т. е. 11/2 бутылки, по 750 к. стм. бутылка. Тепер разочтите это количество на население русского государства и на дни года, — как мы окажемся ужасно далеки от нормы, когда алкоголь только развивает свои полезные действия, дает удовольствие и вместе безвреден. А переведите этот безвредный алкоголь на деньги—ведь, это несколько Калифорний!
Но этим не исчерпываются рассчеты составителей записки относительно алкоголя. Их научные мечты несутся дальше. Читайте следующее место: «Если выяснится факт, что алкоголь является веществом, не чуждым реакциям организма, то не исключается возможность того, что с течением времени, после тщательного изучения вопроса, можно будет найти способы употребления алкоголя без всякого побочного вредного его действия, соблюдая лишь определенные условия при пользовании имъ».—Об 1 грм. алкоголя на 1 клгрм. веса человеческого тела заботиться нечего, он в известном разведении, как категорически заявлено выше, безвреден, след. «при тщательном изучении вопроса» надо надеяться на обезвреживание гораздо больших доз алкоголя. Как огромно приумножатся доходы казенной продажи питей!
Относительно глубокого научного основания таких блистательных рассчетов надо напомнить, однако, составителям записки, что и многия другия ядовитые вещества, помимо алкоголя, встречаются на пути превращения пищи в животном организме.
Теперь окончательная формулировка цели и задачи проектируемого Института.
«Экспериментальное изучение вопроса об отношении алкоголя к организму», говорится в записке, «должно быть поставлено широко и тщательно, так как сделанные на это затраты окупятся тем рядом безпристрастных наблюдений, которые, несомненно, дадут новые данные для выработки продукта, соответственного его разведения и условий потребления, вследствие чего принятые на основании этих данных меры, если не вовсе уничтожат, то уменьшат до minimum’a те общественные явления, связанные с употреблением алкоголя, которые в значительной мере обусловливаются недостатком наших сведений об алкоголе и его отношении к животному организму».
Нельзя не обратить прежде всего внимания на странное прилагательное будущих наблюдений, имеющих выйти из этого Института: «безпристрастныхъ». Не особенно точных, не особенно многочисленных, не особенно систематических, а именно безпристрастных. Понять это всего проще можно так, что сделанные до сих пор наблюдения слишком пристрастно были проникнуты мыслью о возможном вреде алкогольного потребления, а будущия наблюдения этого Института меньше будут или вовсе не будут заниматься вопросом о вреде алкоголя и таким образом о возможном упразднении или сокращении алкогольного потребления, а сосредоточатся на «выработке продукта» и т. д. и только этим, «если не уничтожат, то сведут до minimum’a общественные явления, связанные с потреблением алкоголя», и т. д.
Что-же это такое будетъ? Если дело идет о жидких алкогольных растворах, то это, ведь, так давно известно и науке, и всем обывателям, и ради этого строить специальный научный Институтъ—нелепо. Алкогольная Коммиссия из членов Гос. Думы и Гос. Совета уже выдвигает законопроэкт о слабых алкогольных напитках. Если-же имеется в виду какой-то особый алкоголь, особый «продуктъ», то это—явная химера, не способная занять внимание сколько-нибудь серьезных людей. А если-бы допустить невозможное, что что-нибудь в этом роде и удалось, то разве можно
ручаться наперед, что именно господа этого Института это найдут и откроютъ? Все это вместе дало мне право в моем отзыве о записке мягко назвать это место ея очевидной наивностью.
Мне думается, что читателю не будет безинтересно узнать о лабораториях будущого Института. В состав Института, по записке, между прочим, должны войти: физическая лаборатория, ботанический кабинет, зоологический кабинет и т. д. Этот чрезвычайный и с первого взгляда мало понятный состав лабораторий можно постичь только так, что достижения величавой задачи безвредного алкоголя или безвредного, хотя и значительного, его потребления, потребует идей и средств почти всего естествознания, хотя при современном изучении влияния алкоголя на организм в обыкновенных лабораториях обходятся без зоологического и ботанического кабинетов и т. д.
А хотите, читатель, познакомиться с будущими «научными» деятелями Института по крайней мере, со стороны основного свойства всякого научного деятеля, с его привязанностью к истине, с покорностью ей, с воодушевлением ею? Для этого в данном случае имеются точные материалы.
Сперва разбираемая записка фигурировала под названием записки «известного профессора», и в повестке на заседание алкогольной Коммиссии при Обществе охранения народного здравия стояло: обсуждение доклада анонимного «известного профессора». Затем в печати было оффициально заявлено, что записка составлена Коммиссией из профессоров Психо-Нейро-логического Института и, наконец проф. Гервер, если не ошибаюсь, директор или ученый секретарь Психо-Нейрологического Института, дополнил это оповещение в печати точным перечнем специалистов, из которых состояла эта Коммиссия.
По поводу отчета в «Речи» о заседании алкогольной Коммиссии 26-го апреля проф. Гервер прислал в эту газету письмо, из которого приведу следующее место:
«При чтении отчета получается впечатление, как будто авторы записки, представленной Коммиссией, состоявшей из представителей психиатрия, нейропатологии, экспериментальной психологии и химии, проповедуют умеренное употребление спиртных напитков и на этом положении базируют необходимость устройства специальных лабораторий для изучения влияния алкоголя на организм. Ничего подобного в действительности нетъ» (курсив мой): «составители записки имели своею целью исключительно борьбу с алкоголизмом и т. д.«.
Читатель, 1 грм. алкоголя на 1 клгрм. веса человека, как безвредная доза, и предстоящее «научное» увеличение этой дозы—не проповедь алкоголя, а борьба с алкоголизмомъ?! Какое аккуратное обхождение с истиной!
По поводу того, что репортер газеты «Вечернее Время» (№ 135), передававший мой беседу с ним о записке, называл эту записку запиской акад. Бехтерева, акад. Бехтерев обрушился на меня в блогородном негодовании за то, что я будто-бы «умышленно или неумышленно исказил его всегдашнее отрицательное отношение к алкоголю, так многократно заявленное им и устно, и письменно», и т. д. Читатель, Вы, вероятно, знаете, что акад. Бехтерев есть основатель, устроитель, председатель Совета и президент Психо-Нейрологического Института. Как таковой, если он не сочинял и не редактировал записки, то во всяком случае в соответствующих сферах проводил алкогольный экспериментальный Институт с его своеобразной задачей, как она выражена в записке, а, кроме того, алкогольный экспериментальный Институт должен составлять нераздельное целое с Психо-Нейрологическим Институтом. Какой лишний яркий случай отрицательного отношения акад. Бехтерева к алкоголю!
Идем дальше. Вернемся к 1-ой цитате из записки. В заседании алкогольной Коммиссии 26-го апреля д-р А. Л. Мендельсоп первый сделал, как это указано выше, рассчет безвредной дозы по записке на
702 Русский Врач, 1912, № 20. Э. Д. Бернштейн: Современный взгляд на обеззараживание.
водку и на средняго человека. Этот рассчет произвел оч. сильное впечатление на присутствовавших; но ни проф. Гервер, надо думать, участвовавший в составлении этой записки, ни акад. Бехтерев, проводивший ее, не нашлись ничего ответить на этот подсчет. И только в поздний час заседания, после многих горячих речей и прений, дали свое объяснение месту записки о безвредной дозе алкоголя врачи А. Горелов и С. Михайлов. Об этом объяснении я узнал (по болезненному состоянию я вынужден был оставить зал заседания около 12 час. ночи, не дождавшись конца) из их письма, помещенного в «Вечернем Времени» (№ 141) в ответ на мое письмо (№ 139). Вот это письмо целиком; оно стоит этого исключительного внимания.
«В письме проф. И. П. Павлова в Вашей уважаемой газете от 5-го мая выказывается интерес ко всему сказанному и читанному в заседании алкогольной Коммиссии от 26-го апреля. В этом заседании было именно разъяснено, что раз-счег д-ра Менделъсона, на котором в указанном письме базируется проф. И. П. Павлов, не соответствует смыслу и букве цитируемой им записки, так как в ней нигде не говорится об абсолютном алкоголе; говорится-же, что без вреда для организма остаются такия количества алкоголя, которые не превышают отношения 1 грм. на 1 клгрм. веса тела. Прямой-же ответ на вопрос, какой крепости в этой фразе алкоголь предполагается, содержится здесь-же, в записке, одной строчкой выше, в том-же предложении. Это суть алкогольные напитки естественного брожения, не подвергнутые усиленной обработке (дестилляции), содержащие не более 9% алкоголя. Все дело, след., в том. что при рассчетах д-р Мендельсон, а за ним и проф. И. П. Павлов прибавляют одно слово «абсолютный» алкоголь, которого в записке нет, и тогда их рассчет принимает совсем другой оборот. Считая даже средний вес мужчины в 80 клгрм. (но он в действительности меньше), оказывается, что по записке для него безвредная доза, распределенная на весь день, будет в 80 грм., но какого алкоголя: 9%-ного; след., абсолютного алкоголя придется на день всего 7,2 грм., т. е. почти чайная ложка. Это разъяснение факта, сделанное нами еще в указанном заседании, мы считаем долгом довести до сведения интересующихся».
Объяснение врачей А. Горелова и О. Михайлова совершенно приняли и усвоили и акад. Бехтерев, и проф. Гервер. Вот их подлинные слова, сюда относящияся:
«В заседании алкогольной Коммиссии (26-го апреля) было вполне определенно разъяснено, что инкриминируемое место упомянутой записки представляет явное» (курсив мой) «недоразумение и что в действительности дело идет не о стакане водки, а всего лишь о нескольких чайных ложках алкоголя в течении дня и притом в виде напитка естественного брожения» (Письмо В.Бехтерева в «Вечернем Времени», № 137).
«В некоторых газетах указывалось на то, что авторы записки признают возможным ежедневное потребление водки в размере чайного стакана, между тем как на заседании (26-го апреля) выяснилось, что речь шла о нескольких чайных ложках, а не о чайных стаканахъ» (Письмо проф. А. Гервера в «Речи», № 123).
На письмо врачей А. Горелова и С. Михайлова я ответил в «Вечернем Времени» (№ 142) следующим письмом.
«Так как объяснение, даваемое гг. врачами А. Гореловым и С. Михайловым месту о безвредной дозе алкоголя для человека, в знаменитой теперь записке об алкогольном экспериментальном Институте, и принимаемое в серьез гг. акад. Бехтеревим и проф. Гервером, есть недобросовестность, очевидная для всякого, кто умеет читать по русски и не отказывается от собственного смысла, то, естественно, с этим прекращается моя дальнейшая переписка со всеми указанными господами. Прибавлю только одно: упаси, Господи, отечество от науки и экспериментальных Институтов таких академиков, профессоров и врачей».
Читатель, невероятно? Но однако так. Бедная Рос-сия! Какия скверные неожиданности возможны на твоей почве! А дело с экспериментальным алкогольным Институтом, как дело большой государственной важности, движется ускоренным темпом. Междуведомственная Коммиссия подробный законопроэкт этого Института на 400000 р. построек с 75000-ным ежегодным бюджетом уже представила в Совет министров, и на этой неделе он будет рассмотрен в нем, оттуда сейчас-же передадут его в бюджетную Коммиссию Гос. Думы—и друзья Института, в эту еще сессию наших законодательных учреждений, надеются увидать его уже осуществившимся!
Проф. И. Павлов.