— 366 —
огромную силу, прибегают к утолению своей жажды вином ».
Влиянием утомления после крайняго напряжения сил приходится объяснить также несомненный факт увеличения потребления спиртных напитков, которое наблюдается среди нашего крестьянства в осенние и зимние месяцы. Как правильно указывает г. Дмитриев, если вывести за ряд ле^ среднее потребление за полугодие, то окажется, что потребление за сентябрь—февраль составит 55,8% общого годового потребления, на долю же весны и лета (мартъ—август) придется всего 44,2%. Осенний подъем потребления большинство исследователей объясняет тем, что в это время крестьянское земледельческое население располагает наибольшим количеством платежных средств, получаемых от реализации урожая данного года. К тому же на повышение потребления оказывает большое влияние обилие осенних свадеб.
Г. Дмитриев решительно восстает против такого объяснения. Прежде всего реализация далеко не всегда имеет место осенью. «Самый элементарный хозяйственный расчет,— говорит г. Дмитриев, — показывает каждому крестьянину, что наиболее выгодным моментом реализации является весна—время высоких ценъ—и в крайнем случае зима (имеющая хоть преимущества хорошей дороги), но отнюдь не осеннее время—время наибольшого упадка цен и наибольшей распутицы, делающей доставку хлеба на рынок крайне тяжелой, а то и вовсе невозможной». Кроме того, не следует упускать из виду, что большинство крестьянства не производит действительных излишков хлеба. Спрашивается, есть ли расчет продавать хлеб по низкой цене осенью для того, чтобы покупать его за дорогую цену весной?
И действительно, факты, которые приводит в своем интересном труде г. Дмитриев, говорят решительно против предположения, будто осеннее повышение потребления алкоголя связано с реализацией урожая и с повышением покупательных средств крестьянского населения. В Пермской губернии, например, наибольшим количеством платежных средств население располагает в марте, а на этот месяц прихо
— 367 —
дится наименьшее потребление. Ясно отсюда, что нет внутренней связи между высотой платежных средств, какими располагает население в тот или иной момент года, и размерами потребления алкоголя.
Приходится искать другое объяснение для усиленного потребления алкоголя в октябре месяце во всей земледельческой России. И причина этого явления, как справедливо замечает г. Дмитриев, кроется во влиянии переутомления после страдной поры, переутомления, вызывающого неудержимую болезненную жажду алкоголя. «Уже а priori,—говорит г. Дмитриев,—надо предполагать, что влияние страды должно быть очень сильно: действительно, люди работают в это время с напряжением всех сил, почти не зная отдыха (на сон тратится в горячую пору просто невероятно мало времени: физиология не знает таких норм, хотя бы в качестве минимальных, только при маниакальных формах помешательства случается наблюдать такой непродолжительный сон, на ряду с усиленной деятельностью в бодрственном состоянии), нередко при тяжелых условиях (один летний зной чего стоит), и при этом питаются почти исключительно одним сухим хлебомъ» (к лету все запасы от прошлого урожая успели выйти, да если бы и было из чего,—в это горячез время все равно некогда готовить горячую пищу). Такой колоссальный нечеловеческий труд должен вызвать значительные изменения в человеческом организме, и действительно, крестьяне только спустя долгое время после страды успевают оправиться от того тяжелого ущерба, который они нанесли своему здоровью необычайным напряжением своих физических сил. Если принять во внимание, что за время страды у многих крестьянок прекращаются менструации, что число зачатий в октябре месяце, несмотря на то, что на эту пору приходится значительная часть заключаемых браков, необычайно мало,—мы поймем, какое разрушительное влияние на организм оказывает страда. И понятно, почему по окончании страдного времени начинается усиленное потребление алкоголя: истощенный организм особенно сильно нуждается в