— 417 -
ходила выездная сессия Новгородского суда. При разборе дела выяснился интересный факт: почти все преступления были совершены обвиняемыми в возрасте от 17 до 20 лет и притом в пьяном виде. Видя такое ужасное положение, такое ненормальное явление, присяжные заседатели вынесли следующее заявление. С возобновлением заседания после перерыва, когда присяжные заседатели вышли из совещательной комнаты, один из них, старик купец, Иван Семенов Гомзин обратился к председательствующему с просьбой дозволить сделать заявление и сказал следующее (Читает): «Я и мои сотоварищи—присяжные заседатели слезно просим суд придти на помощь обществу и спасти погибающее наше молодое поколение от развращающого влияния пьянства, так как в продолжение всей настоящей сессии разбираемые нами дела по совершению преступлений были совершены обвиняемыми в пьяном виде; просим, чтобы суд вошел в Государственную Думу с ходатайством принять решительные меры к прекращению пьянства, блого* даря которому общество терпит столь большия лишения. Мы, присяжные заседатели, выносим обвинительные вердикты подсудимым, суд их приговари-нает, по мере содеяннаич), к соответствующему наказанию. Таким образом, семьи лишаются трудоспособных работников, а если они обвинялись в преступлении против здравия человека, то послЬ убитого или изувеченного остаются сироты, нередко в числе 7—8 чел., воспитание которых, в большинстве случаев, тяжело отзывается на обществе, и все это—блогодаря пагубной водке, а потому мы просим и умоляем суд придти, пока не поздно, на помощь обществу и спасти молодое поколение от гибели». В ответь на это заявление председательствующий сказал, что суд мнение присяжных заседателей разделяет и вполне им сочувствует. Нельзя не признать, что заявления присяжных заседателей —голос честных
27.
— 418 —
и искренних людей, пораженных развернувшейся перед ними картиной неисчислимого горя, которое разливается по Руси вместе с чаркой «зелена вина» *).
Кроме того я приведу депешу присяжных заседателей, присланную мне. Она говорит (Читает): «Состав присяжных заседателей, участвующих в разборе дел декабрьской сессии Тверского окружного суда в Вышнем Водочке, поражен тем, что почти все обвиняемые совершали преступления в пьяном виде. Видя вас, как инициатора, возбудившого в Государственной Думе вопрос о принятии мер к прекращению пьянства, присяжные выражают вам сочувствие и желание полного успеха вашей идее». Гг., эти веици, эти письма и телеграммы у меня не единичны, я всех их приводить не буду, вы это сами знаете. Из вас все, конечно, были присяжными, все видели этот ужас, который переживает страна. Но, гг., я хочу остановиться на том, какия же преступления совершаются этим отравленным населением. Я хочу указать на тот ужас, на то зверство, которое проявляет человек, отравленный ядом. Однажды 18-ти летний парень бил своего 60-ти летняго отца за то, что тот не дал ему проиграть птицу. В Сарапуле мещанин Рафаилов зарезал своего отца, который отказался дать ему ИО к. За ИО к. сын зарезал родного отца. Гг., да ведь этот озверелый народ всех перережет, если так продолжаться будет дальше. Вор-рецидивисть задушил веревкой крестьянку; убийца снял с задушенной башмаки и продал их за 25 к. Гг., в 25 к. ценится жизнь человеческая. Я недавно прочитал в и^зетах, что в Красноярске один разбойник зарезал 8 чел. семейства и нашел только всего 30 к., т. е. другими словами по 4 к. за душу. Гг., подумайте, что делается, какая причина этому? Естественная причина та, что у нас неудержимо,
*) «Голос Правды", 26 апреля 1909 г.
