—161 —
пейской России, в Петербурге и в Москве—от 700 до 900 р. при готовой, кажется, квартире, освещении и отоплении. Полковницкое, гг., ведь жалованье. (Рукоплескания справа и в центре). Как этого не видело Правительство? Как оно не видело, что делается? Неужели оно не знало? И вот в докладе нам говорят (Читает): «При разработке этих мероприятий, особое совещание военного ведомства наметило ряд денежных потребностей, удовлетворение которых должно стать на первую очередь; но в виду того, что эти меры вызывали ежегодный расход, достигающий 30.000.000 p., Военное Министерство от многих из них должно было отказаться, предполагая непосильность в ближайшие годы для государственного бюджета такого крупного его обременения новыми расходами, и свело в представленном законопроекте все свои мероприятия к расходу в 15.875.000 р.». Гг., по моему нельзя назвать такое решение Военного Министерства правильным. На защиту страны мы жалеть ничего не должны. Хотя вот здесь говорил представитель трудовиков, что за деньги купить патриотизм нельзя, но я отвечу словами великого полководца, который одерживал десятки лет победы, словами Наполеона, что для побед нужны деньги, деньги и деньги. (Дтбижкий, с места: а Суворовъ?). Без денег хорошую армию содержать невозможно. Теперь, гг., я хочу указать еще на следующее положение: мы сюда пришли по воле Государя и, по закону, должны получать 2.700 целковых в год, и вот о себе-то мы позаботились и прибавили не красненькую какую-нибудь в месяц, а по 100 целковых. Что же оказывается? Нам своя рубашка ближе, но чужое горе нас не трогает. (Рукоплескания справа). Разве можно жить офицеру на 100 целковых в месяцъ? Жизнь далеко пошла вперед. Жизнь переменилась. Напр., в Самаре, четыре года тому назад, черный хлеб стоил 1 к., а теперь 3 к. Цена за квартиры возросла во сколько разъ? Как же
— 162 —
можно существовать на эти мизерные 100 p.? Чего вы за гроши хотите? Я уверен, что до тех пор, пока не будет поставлено в приличное положение наше офицерство, т. е. лица, воспитывающия и обучающия нашу армию, мы армии здоровой, и духовно и телесно, иметь не можем. (Марков 2-й сг места: верно). Я еще полагаю к этому предложению добавить следующее: у нас в настоящее время государство имеет массу отраслей своих предприятий, есть железнодорожное хозяйство, есть лесное хозяйство, есть земледельческое хозяйство, и, я полагаю, было бы разумно и справедливо вынести такое постановление, чтобы все должности в казенных учреждениях, которые не требуют специальных каких-нибудь знаний, а только требуют людей испытанных и честных, предоставлялись лицам из военного звания. Ведь, я должен вам указать на следующее: здесь говорят, что из армии бегут. Да как же не бежать, когда рядом в других учреждениях того же хозяина, государства, лица получают тысячи, а здесь ему дают несчастных каких-нибудь несколько десятков рублей; и с голоду они бегут, ведь с голодного человека не можете вы требовать исполнения закона; и высоко нравственного человека голод часто толкает на преступление, и из-за голода лица позабывают себя. И вот, принимая во внимание такое мизерное в настоящее время ассигнование в добавление к офицерскому жалованью, я уверен, что Государь, заботясь об армии своей, не бует удовлетворен подобного рода прибавкой. Я думаю, что Военное Министерство не смирится с таким мизерным прибавлением для своих агентов, хотя оно и говорит, что яко бы нет средств у государственного казначейства. Это утверждение не имеет под собой твердых оснований вот почему: ведь мы в прошлую сессию отпустили винным заводчикам поощрительных премий 16.500.000 р. За что, гг.? Какую пользу все они приносятъ? И, ведь, нашли деньги. Вот здесь
